– Я, – внезапно ошарашив надменные, самоуверенные фигуры, блистающие и ослепляющие одеяниями, рассевшиеся тремя бесконечными рядами, взлетел до отсутствующего потолка и до сущего неба тот же голос, что и сперва, – глас ведущего, однако теперь точно бы бестелесный, во всяком случае, вне видимого обладателя. – Я, – ничтоже сумняшеся повторил объявлявший, не боясь оскорбить ревнивных и гневных властителей упоминанием собственных незримости и бесполезности, – есмь автор и строитель места сего. Да начнётся представление!
И лишь только теперь собравшимся на бесплатное неведомое зрелище, по-зарубежному "шоу" – хотя и не всем без исключения, – пришла в одинаковые главы одинаковая мысль: отчего же люди и звери на Арене стоят рядом и не нападают дружка на дружку, не рычат и даже не глядят свирепо?!
Ответ пришёл самолично, едва замершие в первых рядах воины и животные, воздев оружие и ощерив клыкастые пасти, бросились на впереди находящиеся, замыкающиеся кольцом зрительные места, прямиком на неприкасаемые фигуры в бриллиантах и золоте, платине и каменьях… А затем, разумеется, задвигались и другие ряды. Крики ужаса и смерти смешались с криками радости и яростным хохотом.
Да, этот Колизей был действительноНовый.
(Июль 2016 года)
Канал «Гость из ночи»
Он включил телевизор.
Шла сводка криминальных новостей.
Посидев с минуту-другую в старом кресле, поглядев на успехи и неудачи (больше – успехи) антикриминальных сил города, он щёлкнул пультом – погасил экран. После чего поднялся и вышел в ночь.
Всё начиналось волшебно, почти как в сказке.
Они познакомились в Интернете, долго общались. Потом встретились вживую. Потом ухаживания; конфетно-букетный период. И вот она, решившись, допустила его в святая святых – на вечеринке в честь "экватора", середины-центра студенческой жизни…
Он крепко обнял её, поцеловал взасос и аккуратно повалил на кровать. Она не почувствовала его веса, не возникло и какого-либо другого неприятного ощущения. Непрестанно целуя желанное девичье, он снимал с неё одежду. Когда стало неудобно совмещать два преприятных действия, он с трудом прекратил ласки и раздел подругу донага. Затем разоблачился сам.
Теперь уже она начала осыпать поцелуями и ласканиями его тело.
– Любимый… – с придыханием говорила она. – Любимый… любимый…
Его руки потянулись к ней, когда она сидела и делала ему хорошо…
…И тут: Вспышка света!
Мгновенное потемнение!..
Он не заметил и не почувствовал, что произошло.
В следующую секунду свет зажёгся ещё раз, и, похоже, теперь-то точно по-настоящему…
– Что здесь… А-а-а! Боже!.. Боже мой! О-о-о!..