– Никого, – шепнула Эли.
Все вздохнули с облегчением.
– Мы только попусту накручиваем себя, – сказала Спенсер. – Нам надо успокоиться.
Они расположились на круглом ковре, на полу. Эли достала из целлофанового пакета шесть свечей с ароматом ванили и расставила их на прикроватных тумбочках и бюро. Спичка зажглась со звуком, похожим на плевок. В комнате и без того было темно, но Эли наглухо закрыла жалюзи и плотно задернула шторы. Пламя свечей отбрасывало зловещие тени на стены.
– Ладно, – сказала Эли. – Теперь просто расслабьтесь.
Эмили нервно хихикнула. Ханна выдохнула. Спенсер попыталась свободно раскинуть руки, но кровь еще звенела в ушах. Мысленно она столько раз переживала тот сеанс гипноза, устроенный Эли. Каждый раз, когда она думала о нем, ее охватывала паника. «Все будет хорошо», – сказала она себе.
– Ваше сердцебиение замедляется, – нараспев произнесла Эли. – Думайте спокойно. Я буду считать в обратном порядке от ста до одного, и, как только прикоснусь к каждой из вас, вы окажетесь в моей власти.
Все молчали. Свечи потрескивали, пламя танцевало. Спенсер закрыла глаза, когда Эли начала считать:
– Сто… девяносто девять… девяносто восемь…
Левая нога Спенсер дернулась, следом за ней и правая. Она пыталась вызвать спокойные мысли, но все равно возвращалась к той ночи, когда они проделывали это в последний раз. Она сидела на круглом ковре в своем амбаре, взбешенная тем, что Эли опять втравила их в то, чего они не хотели. А вдруг под гипнозом она проболталась о поцелуе с Йеном… и Мелисса это услышала? Мелисса и Йен были в амбаре перед самым их приходом – они все еще могли находиться поблизости.
И, возможно, хотя бы чисто теоретически, Мелисса оказалась рядом. Скажем, у окна… с фотоаппаратом.
– Восемьдесят пять, восемьдесят четыре… – ритмично считала Эли.
Ее голос уносился все дальше, пока не зазвучал глухо, как если бы она шептала с другого конца очень длинного туннеля. И вдруг размытое световое пятно появилось перед глазами у Спенсер. Звук исказился. Запах отшлифованных половиц и попкорна из микроволновки защекотал ноздри. Она сделала несколько долгих, глубоких вздохов, пытаясь представить движение воздуха в легких.
Когда картинка сфокусировалась, Спенсер догадалась, что находится в своем амбаре. Она сидела на стареньком мягком ковре, который ее родители купили в Нью-Йорке. Запахи сосны и ранних летних цветов доносились снаружи. Она посмотрела на подруг. У Ханны торчал живот. Худющая Эмили была усыпана веснушками. У Арии в волосах мелькали розовые пряди. Эли на цыпочках прохаживалась между ними, касаясь их лбов мясистой подушечкой большого пальца. Когда она добралась до Спенсер, та вскочила.