В микрофоне на трибуне послышался скрежет обратной связи, и Эмили вскинула голову. Миссис ДиЛаурентис, в атласном черном платье-футляре, коричневой норковой накидке и черных «лодочках», вышла из дома. Она вертела в руках пачку блокнотных листков. Рядом с ней шел ее муж, показавшийся Эмили еще более изможденным и носатым. Эмили заметила, что среди копов нарисовался и офицер Даррен Вилден, который стоял, сложив руки на груди. Эмили поморщилась. Может, Вилден и не убивал свою бывшую девушку из амишей[3], но все-таки что-то в нем настораживало. Вилден не верил в существование нового «Э», даже после того, как они показали ему угрожающие послания. И он слишком поспешно отмахнулся от их заверений в том, что они видели Эли во время пожара, взяв с Эмили и ее подруг обещание помалкивать об этом.
Толпа притихла. Защелкали фотовспышки.
– Камера, – прошептал продюсер рядом с Эмили.
На лице миссис ДиЛаурентис промелькнула жалкая улыбка.
– Спасибо, что пришли, – сказала она. – Последние четыре года были очень трудными и мучительными для всей нашей семьи, но мы получили огромную поддержку. Я хочу, чтобы все знали, что мы держимся, и для нас стало большим облегчением известие о том, что наконец-то арестован убийца нашей дочери.
Раздались редкие аплодисменты. Мама Эли продолжала:
– В Роузвуде случились две трагедии, унесшие жизни двух очень красивых невинных девушек. Я бы хотела, чтобы мы все почтили память моей дочери и Дженны Кавано минутой молчания. – Она оглядела толпу и отыскала взглядом родителей Дженны, которые стояли в неприметном местечке за дубом. Мама Дженны плотно сжимала губы, как будто изо всех сил старалась сдержать рыдания. Отец Дженны упрямо смотрел под ноги, уставившись на серебристую обертку от жвачки.
Эмили услышала всхлип в толпе, а потом громко каркнула ворона. Засвистел ветер, раскачивая голые ветки деревьев. Когда она посмотрела на окно дома ДиЛаурентисов, там снова колыхнулась занавеска.
Миссис ДиЛаурентис откашлялась.
– Но это не единственная причина, побудившая меня созвать всех вас сюда, – читала она по бумажке. – Долгое время наша семья строго хранила секрет, главным образом – по соображениям безопасности. Мы думаем, что пришла пора рассказать правду.
Эмили почувствовала, как мотылек вспорхнул у нее в животе. Правду?
У миссис ДиЛаурентис дрогнули губы. Она сделала глубокий вдох.
– Правда заключается в том, что у нас есть еще один ребенок. Который рос не в нашем доме в силу того, что… – Она помолчала, нервно потирая нос. – …Одним словом, из-за проблем со здоровьем.