Возможно, когда-нибудь Джеймс войдет в эту коллегию. Или уже никогда.
Спикер Палаты общин выглядел и вел себя проще, он возник рядом как из под земли и энергично пожал Джеймсу руку. Поздравил с победой. Джеймс поздравил его и поинтересовался, не видел ли он адмирала Джеки? Тот неопределенно махнул вперед.
Парламент Атлантии по праву считается старейшим в мире, а в этом победном для Империи году в Палате общин еще и стали платить депутатам жалование. На взгляд Джеймса — бессмысленное расточительство, но «Трудовая» партия, буржуазно-левые, поборники гарантий прав трудящихся, социальных программ и свободной морали протащили-таки этот закон.
Лорд Леонидас ни в одной из двух парламентских партий не состоял, но по убеждениям являлся типичным Консерватором: выступал за традиционные ценности, частную собственность, жесткую мораль, смелую внешнюю политику, одним словом за всё то, что за прошедшие столетия сделало его страну великой.
Впрочем, останавливаться и болтать даже с единомышленниками Джеймс не желал. Ему нужно найти адмирала, хотя он еще толком не решил, что и как будет ему говорить. Может быть, не стоит сегодня, всё-таки праздник, а завтра он официально откроет расследование и… Но в деле Кинзмана нельзя терять ни часа.
В толпе гостей он заметил леди Голди. Элизабет шла под руку со своим отцом, лордом Джорджем Таубманом Голди, нынешним директором Королевского географического общества. Девушка казалась опечаленной, и Джеймс догадывался, что виноват в этом он. Но подходить и извиняться не было времени.
— О, сэр Леонидас, гроза алхимических хитрецов! Рады Вас видеть.
Джеймс резко остановился, лицо его само приняло учтиво-светское выражение. Этого господина нельзя игнорировать, даже если небо упадет на землю.
— Господин премьер-министр, примите и мои поздравления, — он тонко улыбнулся и ответил на рукопожатие, — прекрасно проведенная компания.
— Это наша общая победа, — фальшиво возразил лорд Дин Доланс, покачав седой, но густой шевелюрой. Он был собой очень доволен, несомненно. И, несомненно, имел на то основания. — Но я видел, вы сегодня рано ушли с парада. Что-то случилось?
— Так, небольшие неприятности дома, — пренебрежительно отмахнулся Джеймс, — ничего существенного…
Премьер отечески похлопал его по плечу:
— Мы-то, Консерваторы, знаем, что существенно, а что нет. Как Ваши успехи на новой должности?
— Полагаю, с моей должностью отсутствие громких успехов и есть главный успех, — заметил Джеймс, чуть склонив голову в знак верности долгу, — никаких несанкционированных экспериментов, никаких тайных исследований, никакой неучтенной торговли или скрытого производства. Одним словом, на моем фронте пока всё спокойно.