С минуту все получается. Но я чувствую, что он делается мягче, а не тверже. Я удваиваю усилия, но от этого только хуже. Когда я снова поднимаю взгляд, глаза Саймона зажмурены, а кулаки сжаты, как будто он отчаянно пытается вызвать эрекцию усилием воли.
Ммм, стону я, чтобы его подбодрить. Мммммм.
При звуке моего голоса Саймон тут же распахивает глаза и отталкивает меня. Господи, Эмма. Он встает и прячет член в брюки. Господи, повторяет он.
В чем дело? тупо спрашиваю я.
Он смотрит на меня сверху вниз. На его лице – странное выражение. В Деоне Нельсоне, говорит он.
А что он?
Как ты можешь со мной так же, как с… с этой сволочью? говорит он.
Теперь уже я впериваюсь в него. Не говори глупостей.
Ты дала ему кончить тебе в рот, говорит он.
Я вздрагиваю, как от удара. Я ему не давала, говорю я. Он меня заставил. Как ты можешь такое говорить? Как ты смеешь?
Настроение у меня снова поменялось: от эйфории к горестному унижению. Говядину есть пора, говорю я, вставая.
Погоди, говорит он. Саймон. Я должен тебе кое-что сказать.
Вид у него такой несчастный, что я думаю: ну вот и все. Сейчас он порвет со мной.
Полиция сегодня приходила, говорит он. По поводу… нестыковок в моих показаниях.
Каких еще нестыковок?
Он подходит к окну. Уже стемнело, но он глядит наружу, словно ему там что-то видно. После ограбления, говорит он, я давал показания. Я сказал полиции, что был в пабе.
Это я помню, говорю. В «Портленде», да?
Да нет, не в «Портленде», говорит он. Они проверили. В «Портленде» по ночам спиртного не подают, лицензии нет. Поэтому они посмотрели мои платежи по карте.
Неужели все ради того, чтобы узнать, в каком баре был Саймон? Зачем? спрашиваю я.
Сказали, что, если бы они этого не сделали, то адвокат Нельсона обвинила бы их в халатности.
Он делает паузу.
Той ночью я не был в пабе, Эмма. Я был в клубе. В стриптиз-клубе.
То есть ты хочешь сказать, медленно говорю я, что пока меня… меня насиловало это чудовище, ты смотрел на голых женщин?
Я же не один был, Эм. С Солом и другими ребятами. Это не я придумал. Мне даже не понравилось.
Сколько ты потратил?
Он смотрит на меня в недоумении. А это здесь при чем?
Сколько ты потратил? кричу я. Мой голос эхом отражается от каменных стен. Я и не думала, что в этом доме есть эхо. Дом как будто подхватывает, кричит на него вместе со мной.
Он вздыхает. Не знаю. Триста фунтов.
Господи, говорю я.
Полиция говорит, что в суде это, скорее всего, всплывет, говорит он.
До меня доходит, что это означает. Дело не только в том, что Саймон способен тратить деньги, которых у него нет, на то, чтобы глазеть на голых женщин, которых не может трахнуть, только потому, что его дружки затащили. Не только в том, что он думает, что я теперь как-то попорчена тем, что со мной сделал тот человек. Не в том даже, что он мне солгал. А в том, что это может означать для дела против Деона Нельсона. Его адвокат скажет, что отношения у нас ни к черту, что мы врем и друг другу, и полиции.