Скотту стало страшно. Он чувствовал, что внутри у него вот-вот что-то оборвется. Броситься бежать? Нет, только не от троих юнцов! Каким бы маленьким он ни был, улепетывать от таких преследователей Скотт не станет. Ступив на склон, который вел к асфальтовой дорожке, Скотт быстро оглянулся. Парни нагоняли его. Он видел огоньки их сигарет, похожие на подрагивающих в воздухе светлячков.
Скотт еще не дошел до дорожки, когда один из парней схватил его за руку и потянул назад.
– Отпусти, – процедил Скотт.
– Эй, малыш, куда идешь? – спросил тот, что держал его за руку. Голос у него был нахальный, с потугой на фамильярность.
– Я иду домой, – ответил Скотт.
На вид наглецу было лет пятнадцать-шестнадцать. На голове у него сидела бейсбольная кепка. Скотту не было нужды смотреть на лицо парня, он почти угадывал его: худое, неприятное, прыщавое; из угла маленького, почти безгубого рта свисала сигарета.
– Малыш говорит, что идет домой, – сообщил парень.
– Неужто? – переспросил другой.
– Ого-го, – протянул третий. – Это что-то.
Скотт попытался пройти, растолкав парней, но нахал в кепке оттащил его назад в кружок.
– Малыш, ты лучше этого не делай, – сказал он.
– Нам не нравятся шустрые малыши – правда, ребя?
– Не-а, не нравятся. Да он такой неопытный. Нам такие не нравятся.
– Отпустите меня, – проговорил Скотт, и его неприятно поразила дрожь в собственном голосе.
Парень в кепке отпустил его руку, но круг не разомкнулся.
– Познакомься с моими приятелями, – ухмыльнулся наглец.
Лица его не было видно. В мерцании огонька сигареты Скотт увидел лишь бледную щеку да блестящие глаза.
К нему наклонилась черная, сливающаяся с темнотой фигура.
– Это Тони. Скажи ему «здрасте».
– Мне надо домой, – сказал Скотт, подавшись вперед.
Парень толкнул его в грудь.
– Э, да ты непонятливый, малыш. Ребя, малыш плохо понимает. – Он старался говорить ласково, авторитетно.
– Малыш, ты чё, не понимаешь? – спросил другой парень. – Это забавно, а? Малышу надо бы быть попонятливее.
– Ты дурак забавный. А теперь…
– Эге-ге. Малыш считает нас дураками забавными, – вновь вмешался парень в кепке. Игривого тона в его голосе как не бывало. – Слышите, ребя? Нас!
– Покажем ему, как мы любим забавляться.
Скотт почувствовал холод внизу живота. Не в состоянии побороть страх, он окинул взглядом парней.
– Послушайте, меня ждет мама, – сказал он, вздрогнув от звука собственного голоса.
– Хо-хо-хо, – протянул парень в кепке. – Мама ждет. Бог ты мой, во досада, а, ребя?
– Я сейчас расплачусь, – сказал другой. – Ой, мамочки, ой, я уже плачу. – И он злобно захихикал.