– Поставлю-ка я тебе горячую отметину. Понравится это?
– Отпустите! Прошу же!
Скотт яростно вырывался из рук парней, шмыгая носом, чтобы кровь не стекала на губы. Голос его сорвался на визг.
В темноте вспыхнула спичка, и Скотт увидел лицо парня. Оно было в точности таким, каким ему и представлялось.
Парень наклонился еще ближе.
– Эй! – вдруг сказал он изумленно. – Эге! – И на лице его появилась кривая ухмылка. – Да это не малыш, – произнес он, вглядываясь в искаженное гримасой лицо Скотта. – Знаете, кто это?
– Чё ты там бормочешь? – спросил один из его дружков.
– Это же тот мужик! Который уменьшается!
– Что? – не сумев сдержать удивление, одновременно спросили Тони и третий парень.
– Гляньте на него, гляньте, ради бога!
– Черт возьми, отпустите, или я вас потом всех посажу, – бушевал Скотт, пытаясь скрыть приступ отчаяния.
– Заткнись, – приказал парень в кепке. На лице у него опять появилась ухмылка.
– Э-э, не видите, что ли? Это же…
Спичка погасла, и он зажег еще одну и поднес ее так близко к лицу Скотта, что тот почувствовал жар ее пламени.
– Ну, видите теперь? Видите?
– Да-а… – Оба дружка парня в кепке, раскрыв рты, ошарашенно глядели на Скотта.
– Да, это он. Я видел его по телику.
– И он еще пытался изображать из себя малолетку! – сказал парень. – Уродец! Сукин сын, – добавил он сквозь зубы.
Скотт онемел. Гнев сменился отчаянием. Они узнали его и теперь могут разболтать об этом всем. Скотт судорожно дышал, обмякнув. Парень в кепке бросил на землю спичку и дал ему подзатыльник. Голова Скотта упала на грудь.
– Так ты, значит, врешь, уродец, – сказал парень, тонко и напряженно засмеявшись. – Уродец – вот как тебя зовут. Что ты там говоришь, уродец?
– Чего вы хотите? – спросил Скотт, задыхаясь.
– Чего мы хотим? – передразнил его парень. – Уродец спрашивает, что мы хотим!
И парни засмеялись.
– Эй, – ухмыльнулся третий, – давайте-ка стащим с него штаны и посмотрим, все ли у него там уменьшилось.
Скотт, как неустрашимый карлик, рванулся из рук державших его парней. Тот, что в кепке, отвесил ему еще одну пощечину. Лицо запылало, перед глазами поплыли темные круги.
– Уродец не понимает. – Наглец в кепке учащенно задышал сквозь стиснутые зубы. – Он у нас глупый уродец.
Страх ножом полоснул Скотта по сердцу. Этих парней бессмысленно уговаривать. Они лютой ненавистью ненавидели окружающий мир и умели выразить это лишь насилием.
– Если вам нужны мои деньги, возьмите, – торопливо проговорил Скотт, пытаясь выиграть время.
– Клянусь твоей сморщенной задницей, мы их возьмем, – с ухмылкой сказал парень и рассмеялся собственной шутке. – Эге, вот так-то, хорошо. – Веселость опять исчезла из его голоса, и он добавил холодно: – Держите его. Я вытащу бумажник.