Урусандер станет королем беспристрастным, а нежелание дарить милости - неослабная вера в правосудие - вскоре оттолкнет сторонников. Такие, как Хунн Раал, не найдут улучшений. Никаких богатств, никаких новых земель и чинов. Весы придворных интриг не перекосятся в пользу выскочек. Скоро ли они начнут плести заговоры против любимого владыки? Илгаст слишком хорошо понимал этих дураков. Предел их грез - повысить собственное положение.
Сильнее всего тревожит, что возвышение Урусандера может привести к кровопролитию. Даже великое удовлетворение от неудач Драконуса и его деревенских прихвостней не способно утишить в Илгасте страх. Дом-клинки большинства Великих Домов станут сопротивляться возвышению лорда Урусандера и его клики. И причина не сведется к удержанию власти. Он знает свой народ. Политические махинации солдат вроде Хунна Раала оскорбляют их до глубин души: все слишком ясно видят за этими усилиями наглые амбиции. Знать будет поражена, оскорблена, потом придет в ярость. Приличия - вещь хрупкая. Недолгое время понадобится, чтобы ее сломать. В море крови тонут все.
Но он скачет в компании этих солдат, хотя почти болен от вида спесиво-плутоватого Хунна Раала и его скучных кузин, от лихорадочного самолюбия Оссерка - тот все еще обманывает себя, делая вид, будто руководит отрядом. А позади Илгаста - Кагемендра Тулас, до сих пор глядящий на прошлую войну и, похоже, будет так до смертного дня, да Шаренас Анкаду - согласимся, она наименее отвратительна в трио капитанов Легиона, объявивших себя сестрами по духу… но он и ее присутствием недоволен. Он-то считал, что она умнее, слишком сообразительна, чтобы попасть в компанию глупцов и плестись за ними, ожидая, пока ее отбросят словно грязь.
Но отчего он сам в такой ужасной компании?
Он понимал, что Хунн Раал считает его присутствие своего рода личной победой. Нет сомнений, капитан рассчитывает на союз с целью склонить Калата Хастейна и Хранителей на свою сторону. Ну, честно говоря, в прошлом Илгаст самоизолировался, чрезмерно радуясь отставке. Однако кажущийся равнодушным мир не застыл на месте. Пусть никто не искал его совета, ныне он оказался в прочной позиции, встав между двумя лагерями. В жилах кровь Великого Дома, в прошлом командир когорты в Легионе Урусандера - он стоит над расселиной. Ни одна из сторон не может притянуть его сильнее, потому он стоит прочно. Положение, иногда склоняющее к самонадеянности праведника.
Совсем не сразу осознал он свое одиночество и многие опасности такого положения. Он отметает призывы, особенно со стороны Легиона, однако события ускоряют бег, и он уже не страшится призывов. Он страшится отталкивания.