Предсказания вышли невнятными, рваными и сумбурными. Больше походили на угрозы и ругательства, чем на рассказы о грядущем. Но Вархар со знанием дела заявил, что «поэмы Нострадамуса тоже никому не понятны», поэтому сеанс можно считать успешным.
Я думала, шоу не закончится никогда – настолько разошлись братья Мастгури. Но нам дали часа полтора передышки. За это время скандры и мрагулы съели все, что не смогли съесть остальные гости, и Эйдигер проорал:
– А теперь наша традиционная свадебная игра!
Вархар выбрался из-за стола и присоединился к пышущим энергией и задором братьям Мастгури. Мрагулы и скандры выстроились неподалеку. Другие расы опасливо отошли подальше, но с нескрываемым интересом наблюдали невиданное действо.
– Гве-енд! – очень ласково подозвал Вархар.
Мне показалось, что затрепетали не только красиво очерченные губы проректора, но и все кружева на его белоснежной рубашке. И даже карманы атласных брюк встали дыбом. Гвенд направился к Вархару как на Голгофу.
– А теперь наш традиционный свадебный обряд. Мы называем его «мозгокрутство».
От одного названия у Гвенда задергался глаз. Он еще медлил, притормозил поодаль от Вархара, но Эйдигер подхватил проректора под руку и подтянул к жениху.
Доктор Шок притащил откуда-то громадный бронзовый стол.
– А это зачем? – жалобно спросил Гвенд.
– Как зачем? Это главный инструмент для нашего обряда!
Чеширский оскал на лице Вархара не сулил ничего хорошего. Без предупреждения мой варвар схватил одного из аспирантов Доктора Шока, а Эйдигер – своего медбрата. Почти синхронно перевернули скандры сородичей вверх ногами и… принялись дубасить их головами по металлической столешнице.
Живые молоты выглядели бодрячком, даже не морщились. Остальные варвары улюлюкали и орали так, что у меня заложило уши. Алиса усиленно прочищала свои. Только Слася подпрыгивала, хлопала в ладоши и орала:
– Да-вай! Да-вай! Да-вай!
Пару минут Гвенд с ужасом пятился от стола, а потом, заикаясь, уточнил:
– А п-почему это н-называется м-мозгокрутством?
– Почему мозгокрутство? Черт его знает! – пожал плечами Доктор Шок, подозрительно приближаясь к Гвенду и словно бы примериваясь, как лучше его схватить. Проректор втянул голову в плечи и судорожно оглядывался, похоже, ища пути к отступлению.
Увы! Вокруг плотным кольцом столпились лучшие воины Академии Войны и Мира – все те же скандры с мрагулами. Сзади напирали леплеры, истлы и таллины. Внешнее кольцо зевак вокруг «площадки для мужских игр» составляли сальфы. И даже они громко подбадривали жениха и его друга.
Ламар почесал подбородок любимыми щипцами в человеческий рост длиной и задумчиво изрек: