Инорг коснулся здоровой рукой поверхности корабля, но на этом еще не закончились его злоключения. Необходимо было попасть внутрь.
Корабль почувствовал прикосновение своего хозяина, немного довернулся, проскользнул дальше и раскрыл долгожданный зев, заменяющий ему шлюз.
Пришелец почти безвольно вплыл в манящее, подсвеченное слабым химическим светом пространство и, на миг потеряв сознание, обмяк. Корабль немедленно захлопнул створки, развернул свое огромное тело к центру водоема и развил небольшую скорость.
Подобно подводной лодке, длинное тело корабля, надвигаясь темным пятном в толще воды, нагоняло страху на местных карасей, щук и ондатр. Удаляясь от острова, корабль стремился найти еще более глубокое место, пока пилот приходил в себя.
Инорг очнулся.
Посмотрев по сторонам, он пробрался в орган управления кораблем, откинулся на широком, похожем на язык сегменте, который немедленно принял форму тела пилота. Органы внутренней секреции отфильтровали забортную воду и теперь распыляли ее внутри отсека для облегчения дыхания хозяина. Подобно земным пиявкам, щупальца-липучки облепили все тело пилота, но они, заняв важнейшие точки организма инорга, не высасывали кровь. Большая присоска поглотила голову пилота, подобно шлему с прикрепленным к нему шлангом.
В этот момент все чувства, которыми обладал живой корабль, обрушились на пилота. Он как будто бы внезапно прозрел, получил сверхмощный слух, осязание, объемное восприятие всего происходящего в радиусе нескольких километров, а также приобрел биологические возможности, которыми сам не обладал. Он сразу впрыснул себе в кровь многоступенчатый лекарственный коктейль и принял привычное питание – калорийную и питательную кашицу. Другими щупальцами он обрабатывал свои раны, покрывая всю поверхность своего тела сантиметровым слоем лечебной субстанции.
Пилот ожил.
За тем привычно проверил состояние корабля и все наиглавнейшие биологические процессы и принципы метаболизма. Все было в норме, за исключением состояния морфа. Этот огромный внутренний орган размножения корабля выл и стенал от голода. Морф испытывал не просто голод, он страдал, испытывая мучительную потребность – жрать!
Инорг, не задумываясь, дал команду на сброс морфа на мягкую илистую постель придонной поверхности озера. Выполняя команду, корабль принялся отсоединять от своего тела сегменты и сигнатуры, соединяющие его с массивным организмом морфа, одновременно готовясь приоткрыть створ сброса прожорливого и подрагивающего существа.