Федька достал сигареты, подал Шину, чиркнул спичкой, изобразил вставших на перекур, уставших на горном маршруте людей. Необходимо выиграть время и он добыл пару минут. Шин не курил, но сигарету взял и всем своим видом обозначал человека, решившего сделать паузу и передохнуть.
– Еще пять метров по тропинке пройдем, – еле слышно прошептал Шин. – А потом ты сиганешь влево, а я вправо, там нагромождение скал удобное. Займем позицию.
Федька согласился.
Затоптали окурки и тронулись в путь. Большая насыпь приближалась, а за ней уже торчало острие Белой Скалы. Не доходя пяти шагов до узкой горловины, через которую тропинка перетекала на ту сторону останца, напарники вмиг исчезли с открытого пространства, премного удивив встречающую сторону. Федька, как бегун на короткие дистанции с препятствиями, сноровисто перепрыгнул длинный зазубренный камень. Шин рванул вправо, обтекая два острых выступа. Немного вернулся и, оценив открывшийся ракурс, припал на колено. Оба изготовились к стрельбе.
Со стороны Белой Скалы запоздало громыхнула автоматная очередь и заглохла. В тот же миг Федька ответил жизнерадостной серией из «Бизона». На той стороне громко охнули. Отвратительный пронзительный голос завизжал:
– Бахарь! Он в меня попал! Бахарь! Бахарь! Меня убили, Бахарь!
Невидимый Шину кричащий человек, неразборчиво запричитал.
– Да заткнись ты, урод! – раздался окрик, без сомнения главаря шайки.
– А-а-а! – от боли и страха навзрыд заревел раненый человек.
Федька скрытно сместился на метр влево, приподнялся над куском скалы, долго прицеливался, вылавливая удачный момент. Очередь из трех патронов кучно ушла в тонкую щель горловины. Крик бандита захлебнулся кровью.
Гробовая тишина обрушилась на притихших напарников после того, как метущееся эхо выстрелов затихло в разломах скал и щебеночных склонов.
Федька приподнял голову и, встретив заинтересованный взгляд Шина, улыбнулся, как будто бы гол забил, и, оттопырив большой палец на правой руке, замахал. Одними губами он беззвучно прокричал:
– Во! Машинка!
Шин артистичным жестом ударил ладонью себе по лбу. В ответ Федька также беззвучно расхохотался. Шин с укором покачал головой, мол, этого горбуна только могила исправит.
После некоторой паузы до слуха Шина донеслось ворчание, кто-то о чем-то спорил. Затем тот же прокуренный надсадный голос крикнул из-за скалы:
– Эй, вы! Слышите, уроды? Вам не жить!
Друзья промолчали. Они давно научились общаться с бандитами и прочими гопниками. Лучше всего в такой ситуации с ними вообще не разговаривать. Всегда обкуренный или пьяный, этот кровожадный народец, как правило, начинал нервничать и раздражаться, когда события начинали развиваться не по их сценарию. Друзья терпеливо ждали продолжения, при этом Федька откровенно паясничал, изображая злыми рожицами разгневанного главаря банды, чем сильно смешил своего товарища.