– То-то и оно, что жизнь – не шахматы. – Сергей Васильевич со значением посмотрел на свою собеседницу. – Скажите-ка мне вот что, госпожа баронесса: вы не видели в лесу посторонних? Я имею в виду вот что: сидел где-нибудь в засаде неподалеку человечек с ружьем, который выстрелил одновременно с виконтом и уложил Уортингтона. Это объясняло бы сверхъестественную меткость виконта и заодно было бы вполне в духе Ашара, насколько я его знаю.
Амалия задумалась.
– По-вашему, дуэль была нечестной?
– Вы кого-нибудь видели? – настойчиво спросил Ломов, подавшись вперед. – Может быть, заметили что-то подозрительное… какое-нибудь шевеление в кустах, например?
– Я сидела на дереве, – сказала Амалия, – но ничего подозрительного мне в глаза не бросилось. С другой стороны, если человек Ашара сумел хорошо замаскироваться…
– Вспомните, может быть, вы слышали как бы эхо от выстрела, как бывает при двойном выстреле? Или видели нечто вроде вспышки там, где никого не должно быть?
На этот раз Амалия молчала гораздо дольше.
– Боюсь, я не могу вам помочь, Сергей Васильевич, – промолвила она серьезно. – Виконт просто вскинул руку и выстрелил. Полковник упал. Больше ничего не было… А если и было, я ничего не заметила. – Она немного помедлила перед тем, как произнести следующие слова. – Покойный Уортингтон не был нашим другом, и это еще мягко сказано. Почему вас так задела за живое его кончина?
– Потому что я не люблю, когда меня пытаются провести, – отрезал Ломов. – И я нутром чую, что в этой истории есть что-то гнилое. Фелисьен Ашар не из тех, кто станет полагаться на везение стрелка, который только вчера взял в руки пистолет. Уверен: там был второй стрелок, просто вы его не заметили.
Амалия пожала плечами.
– Что ж, следует поздравить мсье Ашара: он поступил бесчестно, но все же добился своего. Пока, потому что англичане вряд ли отступятся после одной попытки. Есть же еще Хобсон и Скотт, которые вполне могут вызвать виконта на дуэль, обвинив в гибели их друга.
– Вы не в курсе? – удивился Ломов. – На секундантов наехала карета, когда они вернулись в Париж. Лошади понесли… жуткая неприятность. У Хобсона сломаны ноги, у Скотта – позвоночник, и он совсем плох. Кроме того, мне стало известно, что виконт уже собрался и в сопровождении надежных людей уехал в свой замок. Нет, сударыня, Ашар не допустит, чтобы его подопечного снова вызвали на дуэль.
– Получается, он выиграл эту партию, а Уортингтон проиграл.
– Получается так. – Ломов промолчал. – Знаете, когда я увидел его мертвым, я… Честное слово, мне стало почти что жаль. Никто, кроме меня, не пришел к нему. Он уже окоченел. Не знаю, почему ему не закрыли глаза, они были открыты. И мне пришлось их закрыть.