Ах вот, значит, зачем генерал приехал в Париж.
– Речь, насколько я понимаю, пойдет вовсе не о моей мадридской миссии? – промолвила Амалия с подобием улыбки.
Багратионов пропустил ее слова мимо ушей.
– Предположим, сударыня, вам станет известен некий секрет, за которым охотятся разведки всех стран Европы. Предположим, этот секрет имеет колоссальное значение… Если вы сумеете его раздобыть, мне будет гораздо проще защитить нашу службу от нападок. Даже так: я совершенно уверен, что мне удастся ее отстоять.
– Говоря о секрете, вы имеете в виду проект «Красная луна»? – спросила Амалия.
Собственно говоря, она ни капли не сомневалась в том, что генерал говорил именно о нем, но ей наскучили недомолвки и туманные упоминания о неких недругах Особой службы, которые хотят уничтожить ее, а освободившиеся суммы пустить на собственные нужды.
– Да, Амалия Константиновна, – ответил генерал. – Нам нужна «Красная луна». На кону стоит слишком многое, но я всегда верил в вас. Я знаю, что если кто-то и сумеет узнать, о чем идет речь, то это будете только вы.
Баронесса Корф продолжала по инерции улыбаться, но ее янтарные глаза потемнели. По правде говоря, сейчас Амалию так и подмывало напомнить собеседнику о том случае, когда он без зазрения совести сдал ее. Конечно, ситуация тогда выдалась непростой, и Багратионов, в сущности, подчинился чужому приказу, и вообще с той поры много воды утекло, но Амалия ничего не забыла. Позже она простила генерала – ровно настолько, чтобы прошлое не мешало их совместной работе; но не надо быть особым мудрецом, чтобы понимать, что прощение наполовину – не прощение вовсе. И вот теперь Багратионов говорит ей, что он всегда в нее верил – скажите, пожалуйста, – и что только ей под силу узнать секрет, который так ревностно оберегают французы.
Встав со своего места, Амалия подошла к окну. Среди ее предков попадались люди весьма своенравные и склонные к вспышкам бешеного гнева, и сейчас она ощущала, что ее вот-вот словно охватит темное облако, выбраться из которого будет чрезвычайно трудно. Но она вспомнила о Ломове, вспомнила, что он находится в беде, и это помогло ей перебороть себя.
– Сергей Васильевич узнал о «Красной луне», – проговорила она немного неестественным голосом, так что возникало впечатление, что она цедит слова сквозь зубы. – Скажите, он не…
– Нет, Амалия Константиновна, – покачал головой Багратионов. – Он не объявлялся в России, от него не было вестей, и никто из наших людей не знает, где он находится.
– Я не могу ничего обещать, Петр Петрович, – устало промолвила Амалия. – Дело сложное, очень сложное, а оттого, что за мной следят, оно не становится легче. Конечно, я приложу все усилия, чтобы выяснить то, что вас интересует. Но… – Она недоговорила и лишь развела руками.