Между тем, воздухстановился все более горячим и плотным, а земля начала подрагивать у них под ногами.
— Нельзя терять времени, — сказал, подскакивая, Гельфанд. — Необходимо быстро принять решение.
— А я говорю — направо, — сказал Артопед.
— А я — налево, — сказал Бромофил.
Тщательная проверка показала, что в левом проходе на протяжении примерно сорока футов отсутствует пол, и Гельфанд помчался направо, а прочие устремились по его стопам. Проход круто спускался вниз, являя взорам разные неаппетитные знамения, вроде побелевшего скелета минотавра, трупа Питлдаунского человека и растоптанных в лепешку кроличьих карманных часов с гравировкой: «Дорогому Белянчику от всей шараги Страны Чудес».
Вскоре спуск стал более пологим и наконец проход вывел их в большую залу с огромными металлическими рундуками по стенам. Зала смутно освещалась отблесками жаркого пламени. Стоило отряду войти в нее, как раскатыстали громче: Дрынь. Дрынь. Фах. Дрыннь. Фах. Ба-бах.
И вдруг из прохода, только что покинутого отрядом, выскочила большая банда урков и, размахивая серпами и молотами, бросилась на путешественников.
— Ялу, Ялу! — орал их вожак, угрожающе взмахивая здоровенной вязанкой хвороста.
— Бей янки! — орала вязанка.
— Оставайтесь на месте, — сказал Артопед, — я разведаю путь.
— Прикройте меня, — сказал Ловелас, — я их отвлеку.
— Охраняйте тылы, — сказал Гимлер, — я отобью проход.
— Не сдавайте форт, — сказал Гельфанд, — я возьму их в клещи.
— Держитесь, — сказал Бромофил, — я их отброшу.
— Пьонг-йанг панмун-йом! — вопил вожак урков.
Преследуемый урками отряд кинулся через залу в боковой коридор. Ворвавшись туда, Гельфанд молниеносно захлопнул дверь перед носом первого урка и быстро сотворил заклинание.
— Сезам, закройся! — произнес он, ударяя по двери волшебной палочкой, отчего дверь с громким и дымным «пфут!» исчезла, оставив Мага лицом к лицу с озадаченными урками. Гельфанд быстренько накатал пространный протокол о явке с повинной, подмахнул его, сунул в руки вожаку и рысью понесся дальше по коридору, — туда, где на другом конце узкого веревочного моста, перекинутого через еще более узкую бездну, стояла, поджидая его, вся остальная шатия. Едва Гельфанд ступил на мост, как в коридоре вновь послышалось зловещее «дрынь, дрынь» и из него высыпала уже не большая, а огромная банда урков. В самой гуще ее возвышалась мрачная тень, слишком страшная, чтобы ее еще и описывать. В одной лапе тень держала громадный черный шар, а на груди ее ужасными рунами было выведено: «Виланова».
— Ой-ей-ей! — завопил Ловелас. — Это булдог!