Коник ты мой вороной
Ты пока ещё со мной
Русь да казачья воля
Наша с тобою доля
Не грусти родной
Русь да казачья воля
Наша с тобою доля
Не грусти родной
Жизнь моя как ветер
Кто там меня встретит
На пути домой
Не зови братца с собой
Я пока ещё живой...
Серега, как ни в чем не бывало, меня поддержал. Наши голоса сплелись, и как не мешал нам дождь, песня разлилась по округе. Время словно повернуло вспять и снова как более чем полторы сто лет назад, когда здесь в Ангушт — Тарском ингуши присягнули русскому царю и через двадцать лет после депортации местных казаков, неслись казачьи походные песни.
— Совсем ты Вовка казаком стал. Что по форме, что по содержанию. Чтобы ты не говорил, есть в тебе казачья кровь, хоть ты и скрываешь это.
— Да не скрываю я. Сам же знаешь что я детдомовский. Нет у меня родственников. Нет. Ты вот да еще пара человек из наших. Вот и все. А казак я или нет, какая разница. Главное песня хорошая.
— Согласен...
В общем, хорошо и плодотворно посидели. Почти до самого утра, пока в котелке "шило" не закончилось.
Уложив Сергея спать, я занялся привезенной им почтой. В основном это была обычная служебная корреспонденция. Акимов был прав — ничего особенного или необычного.
Отчет Шмита порадовал тем, что все идет как запланировано. Заготовленный за зиму лес свозился в поселок и скоро в новые дома должны были заселиться жильцы. Наша продукция шла нарасхват. План не только выполняется, но и перевыполняется по всем направлениям. Да так что народ уже неоднократно премировали, а из наркомата затребовали данные на лучших работников для награждения гос. наградами за трудовую доблесть. Все это конечно хорошо и правильно, главное чтобы не было головокружения от успехов...
Куда больше меня заинтересовали треугольники из Тамбова от Ирины и из Казани от мамы Саши Попова — лейтенанта, с которым мы до войны познакомились в Москве. Теперь было понятно, почему Серега уклонялся от вопроса от кого письма.
Еще из Бреста я посылал письма Попову на адрес его мамы в Казань. Но ответа по объективным причинам не получал. Да и не надеялся на него если честно. Что поделаешь — война. Все в постоянном движении и нет ничего постоянного. Да и у нас несколько раз менялся адрес полевой почты. Так что письма банально могли затеряться в пути. Тем не менее, письмо после месяца скитаний меня нашло. Мама Саши сообщала, что он летом прошлого года был тяжело ранен в боях под Ровно. Лечился в Харьковском госпитале. Потом сражался там же на подступах к городу, попал в окружение, вышел к своим, снова был тяжело ранен. В конце февраля выписался из госпиталя и сражается, где-то на Юго-Западном фронте. Адрес моей полевой почты у него есть. Писем от него домой давно не поступало, и его мама волновалась. Просила меня писать ей, как только смогу.