— Я была честна прежде всего перед собой, госпожа, — удивлённо ответила Бруни, — а вас я вижу впервые!
— Ты — это и есть я! — собеседница села на скамейку и похлопала по ней ладонью, приглашая Бруни и Григо сесть рядом. — И он, — она кивнула на Турмалина, — и все живущие сейчас, и те, кто будет жить через тысячи лет...
— Не может быть! — воскликнула Матушка, порываясь вскочить. — Вы — Богиня? Пресветлая...
— Это я, — кивнула та, положа руку на запястье Бруни, — нет нужды вставать.
Прикосновение божественной длани дарило двойственное ощущение, подобное глубине — с одной стороны покой и тишина, из которых неохота выбираться, с другой — смертельная опасность, грань, за которой царит небытие.
— Очень рада твоей завтрашней свадьбе, — мило улыбаясь, сообщила Индари, — Аркей — хороший мальчик и королём замечательным станет, когда придёт время! Поэтому королева ему нужна соответствующая!
— Я не понимаю, — пробормотала Матушка.
Ей стало страшно. Эта милая, похожая на девчонку женщина могла в единый момент изменить её жизнь... и вообще весь мир!
— Не надо бояться, — мягко сказала Богиня, — ни сейчас, ни завтра в Храме. Твой брак — под моей защитой!
— Не понимаю... — покачала головой Бруни, но нашла в себе силы взглянуть в глаза Богини, ставшие тёмно-фиолетовыми.
Этот волнующий ночной оттенок вдруг накрыл сад, заставив деревья, зверей и насекомых замереть в движении. Лишь розы шевелились, будто живые, под беззвучную музыку несуществующего ветра.
— Ничего не бойся! Никого не бойся!
Многоголосый шёпот разбился о сон, словно штормовая волна о гранит набережной Русалок.
Бруни вздрогнула и проснулась. На грани сна и яви глядя в окно, за которым занималось утро нового дня, она шептала молитвой: 'Ничего не бойся! Никого не бойся!' и гадала, станет ли вещим сон, приснившийся накануне свадьбы.
***
С неба только проливался нежный жемчуг рассвета, когда Ники, измученная болью, выползла на палубу — проветриться. Вахтенный у штурвала тихонько напевал, иногда прекращая петь и насвистывая мотив сквозь зубы:
Скрипит, постанывая, мачта,
И волны бьют с размаха в борт.
Пока за нас встает удача,
Корабль по волнам плывет.
Мы знаем девок всех борделей -
Верны лишь морю одному.
Пока в мешок нас не одели,
Не будем мы скучать по дну!
Облокотившись на релинг — сидеть было решительно невозможно — Ники слушала нехитрые слова:
Нас день и ночь качают волны,
На коже выступает соль,
Разлей-ка, юнга, нам по полной,
Залить души моряцкой боль!
Однажды мы на берег ступим,