— Помолчи, Джина, — прорычал он, — хотя бы секунду.
— Вы ее любили?
— Черт… — он быстро закурил, сделал несколько глубоких затяжек. — Это тоже не из-за праздного любопытства?
Кровь бурлит в венах, заставляя Райта искренне презирать нахалку, но, тем не менее, эта девица необходима ему. Именно сейчас. Рядом. В опасной близости.
— Какое отношение имеет моя личная жизнь к твоим проблемам? — придал он голосу призрачного спокойствия.
— Эдмунд хочет, чтобы… — начала она довольно резко, но осеклась.
И так всегда.
— Говори, Джина, я уже на взводе.
— Он хочет, чтобы я… чтобы вы… мы…
Она жует слова, не поднимая головы. А его бесят все эти «мы, вы, я», которые она произносит своим маленьким аккуратным и безумно чувственным ртом.
— Что бы что, Джина?
— Чтобы вы в меня… то есть я вас в себя…
Господи, это выше его сил. Он затушил сигару, направляясь к остроумной девчонке, которая игрой слов довела его до крайнего бешенства. Сев напротив нее на корточки и заставив бедняжку трижды измениться в лице, он выпалил:
— Послушай меня внимательно, девочка, я, наверно, совершенно не похож на тех галантных, добродушных мальчиков, с которыми ты имела дело в своей деревенской глуши. И я не намерен терпеть тебя дольше, чем потребуется, чтобы договорить чертово предложение до конца.
— Выставите меня за дверь? — спросила она, нахмурившись.
А смог бы он?
— Так ты скажешь, наконец, зачем пришла или будешь задавать глупые вопросы и дальше?
— Прежде, чем вы продолжите вести себя, как самый последний мерзавец на свете, позвольте последний глупый вопрос, после чего я любезно откланяюсь, оставив вас в одиночестве, лорд Берингер, — выпалила она, — так вот, мой вопрос…
Он положил руки на подлокотники ее кресла, и девчонка затихла, напряглась, пугливо глядя в глаза мужчины.
— Вы можете не вторгаться в мое личное пространство? — пискнула она.
— Это и есть твой последний глупый вопрос?
— Нет, я… нет.
— Люди, которые называли меня мерзавцем, жили относительно недолго, Джина.
— Это меня не касается.
— Прими это к сведению.
— Отойдите от меня, — она сделала слабую и неуверенную попытку возмутиться.
— А если нет? — усмехнулся он. — Что будешь делать? Мы уже битый час пытаемся понять, что тебе от меня нужно, и я начинаю подозревать, что пришла ты не для того, чтобы разговаривать.
— Эдмунд сделал мне предложение! — она буквально задохнулась, говоря эту необъяснимую фразу. — Он требует, чтобы я влюбила вас в себя. Теперь вам понятно, зачем я пришла?
Райт резко поднялся, глядя на наивную соблазнительницу сверху вниз.
— Ты уверена, что поняла все правильно? — с сомнением спросил он.