— Поклон, леди Джина, — инструктировала меня Мэг, пока мы шли по залу, — справа лорд Пурье, советник короля и наместник в Таросе, рядом граф Жорж Вокур, третий в очереди на престол, слева его преосвященство Виктор де Мотинье.
Бессчетное множество раз я приседала в книксене, чувствуя, что меня рассматривают, оценивают и выносят вердикт.
— Впереди королева Генриетта Сафская, — шепнула Мэг. — По левую руку от нее лорд де Хог…
Интересно, все эти «де» в фамилиях господ имеют столь же богатую смысловую нагрузку, что и мое «эль».
— По правую его высочество принц Эдмунд.
Как будто я могла не заметить утонченного высокого блондина в красном. Он улыбнулся мне краешком губ.
— Рядом лорд Берингер… Леди Джина, вы побледнели? — шепнула камеристка, и я впервые уловила в ее голосе понимающую улыбку.
Райт был тот же самый — циничный, властный, хмурый — но его внешний вид просто потрясал. Ворот-стойка белоснежной рубахи, темно-изумрудный дублет с ромбовидным узором, гладковыбритый подбородок, уложенные волосы — он был безумно красив. Мужчина кивнул, и я ответила ему сдержанным поклоном.
— Леди, займите свое место, — строго произнесла Мэг мне на ухо.
У зоны, отведенной претенденткам, я столкнулась с Камиллой и Сибиллой, которые восторженными жестами прокомментировали мой наряд.
Рассевшись, сложив на коленях веера, претендентки ждали даров Эдмунда. К нам поспешили лакеи с ларцами, в которых таились украшения. Словно по команде, мы распахнули крышечки. А вот теперь каждая постаралась изобразить весь спектр чувств от восторга до экстаза, чтобы выразить принцу благодарность. Внутри шкатулки нас ждал браслет с розовыми топазами. Минут десять мы примеряли, расхваливали подарки и лицемерно любовались друг другом.
Затем нам позволено было подняться и прогуляться по залу. Торговцы из Дивона рассыпались между гостями, подзывая любопытных и показывая им сокровища восточных государств.
— Советую вам остерегаться епископа Мотинье, леди, — шелестела рядом Мэг.
Рядом со мной возникли рыжие близняшки, которых, несмотря на скепсис, увлекли украшения.
— Рубин в подвеске принцессы Дивона! Ты должна это увидеть, Джина! — запищала Камилла, получив веером по плечу от сестры.
— Это рубин в подвеске императрицы, — поправила ее та.
— Какая кому разница, Сил. Это стоит видеть.
И они потянули меня к низкой софе, у которой собрались девушки.
Самой ярой любительницей драгоценностей оказалась, конечно же, Генриетта. Она восседала на софе, держа на коленях подушечку, на которой сверкал рубин, имеющий форму вытянутого ромба. Подвеска из желтого золота и столь феерично ограненного камня была триумфальной.