— Язык, — подсказал Райт, — которым один из ваших людей сознался в преступлении.
Епископ вскинул глаза, недоверчиво вглядываясь в лицо Берингера.
— И теперь я пришел сюда, — продолжил советник, — за правдой. И у вас, ваше преосвященство, совсем мало времени, чтобы рассказать мне ее.
— Да как вы смеете, — зашипел Виктор, поднимаясь, — я наместник папы…
— Плевать я хотел на всю папскую курию. Куда твой наемник увез мою женщину?
— Не понимаю…
— Куда, епископ? — грозно оборвал Берингер. — Я не стану терять время — я вырежу твой язык и возьму его с собой, как и этот. А если это не понравится папе, я пойду на него всей своей многотысячной армией. Я сотру его с лица земли… — он ниже склонился над столом, нависая над побледневшим епископом: — поэтому ты мне скажешь, где моя женщина, и я даже позволю тебе дожить до утра, чтобы принести утреннюю молитву.
— Ты безумен, Райт! — сдавлено заговорил Виктор, нервно потирая шею. — У тебя есть армия, но в войне далеко не всегда выигрывают люди. Побеждает тот, у кого есть золото.
— Тебя оно не спасет, — усмехнулся советник, нарочито медленно вытягивая короткий меч из ножен.
— Подумай, что ты делаешь! — грудь епископа тяжело вздымалась.
— Казню предателя.
— Берингер, если ты не остановишься, начнется война!
— Она и так начнется, — убежденно произнес советник, — и первой ее жертвой будешь именно ты.
— Я позову своих людей, — отшатнулся епископ, глядя на сверкающее лезвие.
— Это тех, которых убили мои?
— Ты первым нарушил перемирие, Райт. Генриетта ополчилась против меня из-за того, что я не делал.
— Ты многое не делал, и зря. А теперь, кажется, поздно.
— Ты никогда не узнаешь, где прячут твою шлюху… — быстрое движение, звон стали…
Райт внимательно смотрел, как Мотинье захлебывается кровью, а из пореза на горле струиться кровь. Убрав меч в ножны, мужчина спокойно прошагал к двери, распахнул и приказал воинам:
— Обыскать здесь все!
Берингер достал сигары, закурил. Лорд Тесор прошагал к столу, глянул на епископа, произнес:
— Святые небеса, ваше сиятельство, завтра же сюда двинется войско понтифика.
— Я его встречу… — небрежно отозвался Райт.
— Но король… милорд, вы…
— Я присягал королю, Тесор, но не думаю, что он доживет до утра. А если доживет, мне будет уже глубоко плевать на его желания.
— Это война?
— Да.
— Королева потребует вашу голову.
— Она и так ее жаждет. Я лишь упростил ей задачу, — произнес Берингер, затем резко спросил: — Сколько человек ты отправил за Джиной?
— Двадцать, ваше сиятельство. Мы найдем ее. Но, — сказал Тесор, бросая взгляд на мертвеца за столом, — я полагал, что его преосвященство нам в этом поможет.