– Вот, это тебе наказание! По уму бы, тебя выпороть надлежало, но каленое железо тоже хорошо мозги вправляет, а запоминается на дольше, чем порка. На кой ляд тебя под стрелы понесло? Загордился? Пострелял со своими сопля… отроками пару раз удачно, так решил, что тебе сам черт не брат? Да еще Андрюху с собой потащил! Это ж он из-за тебя, дурака… собой тебя от стрел прикрыл!
– Он… живой?
– Живой… пока… – Егор досадливо поморщился и покрутил головой. – Стрелой ему за ухо ударило… бармица выдержала – наконечник немного вскользь прошел, но с коня без памяти свалился, а там еще и копытами досталось. На левом боку от пояса до колена все сплошь синее, и левая рука, похоже, сломана. И так она у него увечная, а тут еще…
Мишка прикрыл глаза. Левая рука пульсировала болью, правая сторона живота горела огнем, но все это казалось сущей ерундой по сравнению с возможной смертью Андрея Немого. Мишка только сейчас ощутил, насколько привязался к этому, мягко говоря, непривлекательному человеку. Безгласный, начисто лишенный эмоциональной выразительности калека, чудовищно жестокий, когда этого требовали обстоятельства, и… такой надежный, преданный, заботливый, готовый отдать за своего воспитанника жизнь…
– Но он же выживет?
– Не знаю! – Егор в сердцах отшвырнул палку, которую вставляли Мишке в зубы. – Голова – такое дело… и в нутре конь чего-нибудь отбить мог. И не спросишь, у немого-то, да и без памяти он. Пару раз глаза открыл, а потом опять… к лекарю его надо, а мы тут застряли, обоз, наверно, бросать придется…
– Не придется, дядька Егор, я знаю, как переезд отбить!
– Лежи, ты уже отвоевался, а ребят твоих я под стрелы подставлять не стану – на каждый ваш выстрел лучники пятью ответить могут, а если близко подойдете, то и доспех не спасет.
– Да не смогут они против нас ничего! Я способ знаю, мои отроки таким делам выучены! Ну… ну хочешь, опять об заклад побьемся?
– Я те побьюсь! Чуть не выпотрошили, как куренка, а все туда же…
– Да знаю я, что стрелок против лучника слабее и медленнее! Мы долго способ искали… и нашли… ну выслушай хотя бы, дядька Егор! Христом-Богом прошу: выслушай, трудно тебе, что ли?
– Егор, пусть скажет! – вмешался Арсений. – Вдруг, и правда, что-то толковое придумал?
– Умные все… оглоблю вам в грызло… ну, толкуй: чего измыслил?
– Вели Степана и Серапиона позвать, я им при тебе все объясню, а ты одобришь или не одобришь – как сам решишь.
Вызванные с улицы отроки уставились на Мишку испуганными глазами, наверно, видок у него был еще тот…
– Урядник Степан! – начал Мишка твердым, насколько получалось, голосом. – Мне, сам видишь, пока полежать придется, так что командовать опричниками будешь ты. И не спорить! – пришлось прикрикнуть, упреждая возражения. – Докладывай: сколько отроков боеспособны?