Отцом священника был зажиточный крестьянин, владевший большим наделом земли. Человеком он был радостным, хотя никто не знал, почему, и любил играть со своими детьми. Многие из них почили рано, и, стоя у их маленьких могилок, он думал, что все-таки правильно у людей повелось не любить своих чад с ранних лет.
Он никогда не покидал своего двора; не ропща, платил подати. Время от времени являлись люди, пришедшие издалека и державшие путь еще дальше, но они казались ему бесплотными, словно призраки. Однажды появился старый человек, у которого был только один глаз и только одна нога, и заявил, что он якобы его родственник. Он задержался на несколько недель, много ел и по ночам пугал своими криками батраков. Потом взял свои костыли и уковылял прочь.
Однажды ночью крестьянина охватило такое чувство, будто его прокляли, и на него напал такой страх, что он больше никому не мог взглянуть в глаза – ни жене, ни батракам, ни детям. Некоторое время его мучило желание встретиться хоть с кем-то взглядом, но он знал, что ему следует противиться, дабы не попасть в ад. Но противиться он не смог. Затем какое-то время снова мог, потом опять нет. Умирая, он горько плакал от страха перед геенной огненной. Его старший сын, только-только рукоположенный в священники, хотел знать, что в конце концов случилось с душой его отца – но тот скончался, и поминай как звали, а стало быть, никто этого никогда не узнал.
…Его отец тоже был крестьянином и никогда не покидал своего двора. Время от времени являлись люди, пришедшие издалека и державшие путь еще дальше, но ему этого не хотелось.
И отец его отца был крестьянином и никогда не покидал своего двора. Время от времени являлись люди, пришедшие издалека и державшие путь еще дальше, но ему этого не хотелось.
Отец отца его отца тоже был крестьянином и никогда не покидал своего двора. Время от времени появлялись люди, пришедшие издалека и державшие путь еще дальше, но ему этого не хотелось.
И его отец тоже был крестьянином и никогда не покидал своего двора. Пускаться в путь ему вовсе не хотелось – он не понимал, что заставляет людей странствовать, как если бы повсюду не было одних и тех же деревьев, холмов и озер. Он возделывал землю, старался не видеться с сестрами, рано скончался – и поминай как звали.
Его отец тоже был крестьянином, никогда не покидал своего двора и обзавелся большим потомством. Двое детей – девочки – появились на свет разом и были похожи друг на друга, словно две ипостаси одного человека. Что за чертовщина? Да и священник сказал, что это дурное предзнаменование. Мать молила Господа о милости. Утопить дочерей он так и не решился. Те выросли и вышли замуж за крестьян из ближайшей деревни. Он дал им хорошее приданое. Их дети ни капли не были похожи друг на друга.