Приходила весна. Припекало солнышко. Таял снег. На дороге появлялся мощный грейдер. Он медленно двигался, тщательно чистил придорожные канавы, чтобы вешняя вода не застаивалась в них, а имела хороший водосток.
Мальчишки, идя поодаль от грейдера, с восхищением смотрели на его работу. Водитель оглядывался, видел восторженные взгляды ребят, довольно хмыкал и прибавлял газу.
Вдруг в грязи, смешанной со снегом, отбрасываемой грейдером, кто-то из ребят увидел огненно блеснувшую монету. За ней – вторую, третью. Они взлетали и падали на дорогу, словно водитель разрыл клад, пролежавший в земле не одну сотню лет.
Никто из мальчишек не знал, что поблизости находился Монетный двор.
А вот монеты этого двора они теперь видели и бежали к ним гурьбой, чтобы поднять из жидкой грязи тяжелые десятники, пятаки с царским вензелем, в обрамлении лавровой и пальмовой ветвей, буквой «Е» со вплетенной в нее римской двойкой, означавшей имя Императрицы Екатерины II Великой, и гербом Сибири – два соболя держат в лапах щит, увенчанный короной, с обозначением достоинства монеты. Шла надпись по кругу – «сибирская монета».
Николай тоже поднимал монеты, очищал от грязи, складывал в карман. Он с удивлением узнавал год выпуска монеты – 1780-ый. Почти двести лет назад. И думал, что и тогда, в этом году, жили люди в Сузуне, работали, плавили медь, чеканили монету. А теперь их нет. Они умерли. А живут в Сузуне другие люди. Тоже работают. А пройдет сто лет, что от них останется? А надо бы, чтобы осталось что-то хорошее, доброе.
Николай поднял голову. Мальчишки все еще шли за грейдером, оглядывались и звали Николая:
– Колька, ты чего застрял там? Догоняй нас!
Он вздохнул, опустил монету в карман и заспешил за ребятами…
Николай не знал тогда, что в Сузуне жили в то время два брата – Александр и Геннадий Заволокины – будущие знаменитые гармонисты, организаторы на центральном телевидении программы «Играй, гарьмонь любимая!»
Однажды мальчишки позвали Николая:
– Колька, пошли с нами. Полезем на элеватор – голубиные гнезда зорить.
Ему особо-то не хотелось лезть на элеватор. Не хотелось ему и голубиные гнезда зорить – жаль было голубков. Но чтобы не показаться слабым, чтобы его не считали трусом, он согласился.
Стайка мальчишек подошла к элеватору. Они, какими-то своими тайными ходами, прошмыгнули внутрь, залезли на самую верхотуру.
Коля, осторожно переставляя ноги, двигался за своими проводниками. Внизу, метрах в тридцати от него, лежали груды зерна. Посмотришь вниз – дух захватывает, высотища-то какая!
В это время в зернохранилище вошел сторож. В руке он держал ружье, заряженное солью. Он осмотрел помещение, поднял голову и увидел мальчишек.