— Лескаты… — сквозь зубы проговорил Нейл и развернул франгар, направляя его обратно к Бриартаку, — там лежит Ильхад, земля лорда Миклоса.
— Ты явно недолюбливаешь этого дядьку, — Варя подошла к Реварду, и рискнула прикоснуться к штурвалу.
— Ты не удержишь его, Вар, — Нейл посмотрел на неё серьёзным взглядом, — я не могу любить его или недолюбливать, поскольку…
— Поскольку настоящие мужики так не поступают, — передразнила свою «няньку» Варя.
— Я оцениваю степень угрозы, исходящей от этого человека. И она достаточно высока, чтобы быть проигнорированной, — кивнул Ревард.
Кажется, энр даже не понял, что над ним подтрунивали. Да и ладно, подумалось девушке. Она посмотрела на лепесток в своей руке, почему-то захотелось сохранить его. Варя аккуратно положила ароматный сувенир в нагрудный карман куртки Девина и сильнее запахнула её полы. Ветер становился всё свежее, пока они путешествовали, а солнце принялось клониться к горам. Теперь снежные вершины казались жидким золотом и были так красивы.
— Что не так с этим… как ты его назвал? — Варя повернулась к Нейлу, глядя на него снизу вверх.
— Лорд Левен Миклос, — пояснил мужчина, — этот снежный лескат уже давно строит планы по объединению земель Ильхада и Бриартака. Этот вопрос поднимался на Совете ещё при правлении лорда Вернера Кайонаодха, покойного мужа леди Дел мы.
— И что, муж Кай был против этого? — поинтересовалась девушка.
Картинка в её голове понемногу складывалась, но уж слишком много информации для одного дня. Нужно будет стащить одну из тетрадей со стола Девина и делать пометки, как на лекции по истории. Иначе в голове останется одна каша!
— Нет, — ответил Нейл, — эйсель Вернер не был против этого союза. Напротив, именно он и согласен был заключить его с родом Миклосов.
— Тогда почему Кай против? Почему ты сердит на этих ско… как ты их назвал?
— Лескаты, Вар, — поправил госпожу Ревард.
— Так почему? М-м? — не унималась девушка.
— Пока оставим тему единения, — коротко повелел воин, — мы прибыли, пора оставить франгар.
Пещера освещалась только всполохами небольшого горевшего костра. Мужчина сел спиной к огню, высушивая рубаху. Рядом стояли его вымокшие сапоги. Он вздрогнул от холода, понимая, что это жалкое пламя не обогреет их: его и странного юношу, который так и не приходил в себя.
Маг пожалел о том, что его руки, которым был так послушен ветер, вовсе не имели целительной силы. Он тяжело поднялся, и пододвинул небольшой настил из веток ближе к огню, намереваясь повторить свои действия. Мужчина принялся растирать босые ноги юноши, не имея возможности дать ему единственную пару обуви, которая у него имелась. Придётся использовать заготовленные шкуры, которые он намеревался так выгодно продать.