Широкая площадка с белоснежным полом и изящными невысокими балюстрадами во вьющейся зелени клематиса была практически безлюдной.
- Ещё раз, - нахмурился молодой мужчина, когда услышал её приветствие.
- Здравствуй, - тут же исправилась Элин.
- Уже лучше, садись.
Она аккуратно расположилась на стуле и выпрямила спину. Мужчина, внимательно наблюдающий за ней, уловил волнение в чужой полуулыбке, но ничего не сказал. Девушка напротив него выглядела изумительно нелепо в своей экзотичности, потому что совсем не вписывалась в окружающую обстановку. Её светловолосая коса слегка растрепалась, от того смотрелась небрежно, а бледно-бежевая блузка и голубая юбка были не подходящим нарядом для ужина в таком месте. И это ему не понравилось.
- Голодна?
- Немного.
Элин продолжила осторожно осматривать террасу. Всё казалось здесь необычным, потому что в знаменитом ресторане «ГасГен» она была впервые. Вокруг роскошными и утонченными вензелями дышало само пространство. И этот молодой мужчина, что сидел с ней за столиком, выглядел так, словно сошел с какого-то неведомого олимпа. На нем была черная шелковая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, даже без намека на галстук. Мужчина подозвал официанта и негромко, но четко давал ему какие-то распоряжения на счет ужина, а она уже чуть смелее рассматривала грубые линии его скул, носа и подбородка, перешла на шею, остановилась на груди. Безусловно, мужественный, сильный человек, но далеко не красивый.
- Адалина, какое вино?
- А? – она удивленно заморгала, так как к ней обратились совершенно неожиданно.
- Вино. Какое ты будешь пить вино? – терпеливо повторил мужчина.
- А можно не вино? Просто я, - девушка запнулась под таким напряженным взглядом, - я не люблю алкоголь.
- Сок?
- Если можно.
- А если я скажу «нельзя»? – без тени улыбки поинтересовался Тадеуш.
Элин ничего не ответила, только отвела взгляд в сторону и решила, что выглядит и без того очень глупо. Он же списал чужую неловкость на незнакомую обстановку. Эта очаровательная застенчивость начинала ему нравиться.
Они ужинали практически молча. Мужчина лишь изредка в каком-то свойственном ему одному утвердительном тоне задавал вопросы, чтобы услышать на них тихие краткие ответы. Сама же Элин только раз заговорила первой и только потому, что виноградинка, которую она оторвала от кисти и неуклюже упустила, скользнула в тарелку к собеседнику.
- Прости, - пробормотала покрасневшая от стыда девушка и протянула руку за злополучной ягодой.
Тадеуш неожиданно перехватил её тонкие пальцы своей большой ладонью и некрепко сжал.