— Спасибо, — сладким голосом ответила Джина, словно ей сказали: «Давай, детка, делай все, что пожелаешь».
Но моя кровь кипела. Новая школа? Кто упоминал хоть словом о новой школе?
— Хулиганы есть на каждой спортплощадке, — сказал я, невосприимчивый к магии ресниц Джины. — На каждой спортплощадке в каждой школе страны. Всегда найдется кто-нибудь. — Я покачал головой. — Он не может просто сбежать. Ничего не выйдет.
— Хочешь, чтобы он со всеми дрался? — спросила она, словно я был психопатом. — Он не такой, как твой отец, Гарри. И знаешь что…
Проблема в общении с бывшими супругами состоит в том, что они точно знают, что ранит вас больше всего.
— Ты тоже не такой, — сказала она.
Пэт и директор отвернулись. Им явно было неуютно находиться в одном помещении с нами.
Мы задержались у школьных ворот, держа в руках ключи от машин, едва сдерживаясь, чтобы разойтись, не наговорив друг другу еще больше гадостей. Я дрожал от холода. Зима, похоже, не собиралась заканчиваться. Я посмотрел на Джину.
— В Сохо есть хорошие школы? — спросил я.
Она с неприязнью взглянула на меня:
— А здесь они есть?
— Рамсей Мак не такая плохая, — ответил я. — Держит уверенное первое место по пальбе и ножевой резне.
Ее губы сжались.
— Думаешь, смешно?
Я перевел дыхание. Может, предложить ей кофе? Или выпить пива и сыграть в дартс? Глупо даже думать об этом. Но я больше не хотел сражаться с Джиной. У меня была жена. Я мог сражаться дома с ней. Зачем мне расходовать энергию на эту чужую женщину? Но разумеется, я знал ответ на этот вопрос. Из-за мальчика. Без сына Джина и я счастливо жили бы на разных планетах.
— Мы вместе во всем этом, — сказал я и чуть было не дотронулся до ее руки.
К счастью, я вовремя опомнился.
— Вместе, — изумленно проговорила она. — Ну да — как два паука в банке.
Я оглянулся на школу, куда в этот непонятный день вернулся мой сын. Два урока математики и макание в унитаз? Оскорбительные записки и избиения за гаражами? Собирание рюкзака и начало исключения? Я отвернулся, пристыженный, спрашивая себя, когда я утратил силу защищать его.
— Я должна была сказать о переводе в другую школу, — проговорила Джина, слегка оттаяв. — Извини, Гарри, правда извини. Но здесь ему плохо.
«Ему здесь было хорошо до тех пор, пока ты не решила вторгнуться в нашу жизнь», — подумал я.
Но ничего не сказал, внезапно почувствовав себя опустошенным. Единственное, что осталось от нашей любви, — способность ссориться из-за чего угодно.
— Ты когда-нибудь думал о том, — спросила Джина, — на что была бы похожа наша жизнь, если бы мы остались вместе? — Она слегка улыбнулась, но я понятия не имел, что скрывается за этой улыбкой. — Ты не задумывался, что бы случилось, Гарри, если бы ты не трахал все, что движется, а я бы не ушла?