— Я люблю тебя, — сказала она. Он ответил, что тоже её любит.
Лошадь двинулась вперед. Его рука опала. Расстояние между Арином и Сарсин увеличивалось.
«Не беспокойся, — прошептал голос внутри него. — Я обо всем позабочусь». Но голос бога смерти звучал зловеще.
«Я тебя услышал, — добавил бог. — Прошлой ночью. Пообещал остаться? И пропустить всё? Арин, ты дал мне обещание. Во имя славы. Во имя меня. Или я что-то не так запомнил?»
Арин ничего не ответил.
«Ах, Арин. Тебе повезло, что ты мне понравился».
«Чем?» — спросил Арин, но бог в ответ только ухмыльнулся ему.
* * *
Корабли остались в бухте. Королева будет защищать город. Арин попытался отмахнуться от мысли, что теперь она сможет легко претендовать на него. Решить, что город отныне принадлежит ей. Но у него не было выбора, кроме как довериться ей.
Несколько тысяч человек выдвинулись на юг. Они продвигались с пешей скоростью солдат, да темпа повозок с припасами. Дороги были хорошими. Их построили валорианцы после вторжения. Руками рабов. Их вымостили для войны.
— Ты так и не спросил меня об Арине, — сказал Рошар.
— Что?
— Тигр. А не угрюмый мужчина. Я решил, что лучше будет оставить его в компании моей сестры. Раз уж тебя нельзя.
Арин окинул друга сердитым взглядом.
— Разве я говорю, что хочу превратить тебя в любимую зверушку моей сестры? И в мыслях не было. Кто бы мог подумать, что у тебя такая ранимая душа. Я предпочитаю, чтобы ты был здесь.
— Почему?
— Остаться было бы ошибкой. Только не говори, что ты раздумывал над этим. Она…
— Ты имеешь в виду Кестрел.
— Обеих. Я ничего не рассказал о твоем привиденьице. Тебе придется скинуть меня с лошади, а мне в отместку тебя убить за несоблюдение субординации, чем я немало порадую служивых, но это будет грязно и неприятно.
— Поясни.
— Будь осторожен, особенно рядом с моей сестрой, — серьёзным тоном сказал Рошар.
Арин посмотрел на принца. Вряд ли Инише придется по душе предупреждение брата, подумал он.
— Ты не предан сестре?
Улыбка Рошара говорила о том, что принц находил очаровательным желание получить от Арина прямой ответ на свой прямой вопрос.
— И никогда не был.
* * *
Звуки, производимые армией (скрип повозок, стук копыт, ботинок, разговоры на разных языках) не давал ему думать. Но при нём всё ещё оставалась та эмоция, что он обнаружил у ручья. Она била прямо по груди: маленьким, но тяжелым камнем.
Вдоль обочин дорог цвели жёлтые колючие кусты. По дороге Арину даже попалась лиса со своим выводком, выбежавшая из-за кустов на дорогу. Он остановил коня (чувствуя себя полным дураком, но затем, к своему облегчению, увидел, что его примеру последовало несколько тележек), чтобы животные спокойно перебрались на другую сторону.