— Я к тебе за помощью, отец. Задумал большое дело.
— У вас всегда дела немаленькие, с великим смыслом, — ответил литейщик.
— То, что задумал я, займет годы, может быть, десяток и больше лет. Потребует много труда, терпения и жертв! — со страстью вымолвил Аносов.
— Опять булат? — вопросительно посмотрел на него Швецов.
— Булат! — признался гость и схватил старика за руку. — Надо открыть тайну булата, узнать законы, которые управляют литьем лучшей стали. Я знаю — труд велик! Хочу, чтобы ты помог мне в этом деле. Будь моим помощником!
Лицо старика просветлело. Он вздохнул и душевно ответил:
— До гробовой доски, Петрович, я твой слуга. Дело твое — народное. Последнее отдам, чтобы добыть для русского человека заветное. Вот мое слово!
— Спасибо, старик, спасибо! А теперь дай совет, помоги моим думкам. Раскрою тебе свои замыслы.
Литейщик положил натруженные руки на стол и стал внимательно слушать.
— Первое, — начал Павел Петрович: — думал я поставить опытные плавки. Надо проверить, правильно ли пишут иностранцы о причинах образования узоров и о качествах булата.
— Правильно! — одобрил литейщик. — В темную играть не следует.
— Второе, надо узнать, что и как влияет на образование булатного узора: какие примеси, какие плавки, температура. И последнее: нужно нам установить, какую роль играет углерод в создании булата…
Не всё было ясно старику: в своей работе он руководствовался чутьем да накопленным опытом; всё же он с достоинством сказал:
— Трудновато будет, однако ты, Петрович, задумал правильно…
Они переговорили о многом, и пора было уходить, но Аносову трудно было подняться. Он вспомнил Лушу. Как и в былые годы, за перегородкой возились ребята. Заметив, что Павел Петрович к чему-то прислушивается, Швецов сказал:
— Всё внуки, прибывают, хвала богу. Только одни оперятся, глядишь, другие в гнезде возятся. Вот и сижу, как дуб среди поросли.
Павел Петрович поднялся:
— Ну, прощай, отец. Завтра за работу!
— А чего тянуть, — согласился старик. — Время мое под угорье идет, надо торопиться!
Он проводил Аносова до калитки. Инженер вышел на улицу, не зная, куда идти, — домой не тянуло. В горах выпали дожди, и Громатуха шумела, ворочая придонные камни. Павел Петрович вышел на берег резвой речонки и долго смотрел на мутные воды. Прошло не так много лет, но как сильно изменилось всё кругом! Он вздохнул и с грустью подумал:
«Отлетела, навсегда ушла милая, прекрасная юность!..».
…Опыты начались в старом цехе. Шел 1828 год. На первых порах опыты, казалось, ничем не отличались от прежних исканий по изготовлению литой стали. Те же тигли, те же старые печи, но Швецов всё же каждый день отмечал новое в работе. Он видел в руках Аносова журнал, в который заносились результаты и наблюдения над плавками. Павел Петрович не скрывал неудач, а мужественно старался найти и устранить причины их.