Как только стемнело и над черной кромкой леса всплыла луна, сделалось зябко, словно именно от нее повеяло холодом. Баширов поднял воротник и заявил, что неплохо бы согреться. Покосившись на него, Ильин сказал:
– После дела выпьем. Сегодня нельзя.
– Кто о спиртном говорит? – занервничал Баширов. – Костер бы развести.
– Нельзя.
– Почему?
– Тогда, – пояснил Ильин, – будет легко определить наше местонахождение.
– Да кому мы нужны! – попытался спорить Баширов. – У меня охотничьи колбаски есть, поджарили бы на огне.
– Нет. Глупо торчать на свету. Кто-нибудь может подкрасться в темноте и перещелкать нас, как куропаток.
– Вы о ком, товарищ майор? Никто не станет к нам подкрадываться.
– Ты так полагаешь, лейтенант? – Ильин снисходительно усмехнулся. – Надо быть готовым к тому, что враг способен сделать, а не к тому, что он, по-твоему, сделает.
– Это кто же такое выдумал? – желчно осведомился Баширов, которому не понравилась идея провести ночь без костра.
– Клаузевиц, – ответил Ильин. – Тебе приходилось читать Карла фон Клаузевица?
– Кого-кого?
– Клаузевица. Был такой прусский офицер. Он книгу «О войне» написал. Так вот, в ней Клаузевиц говорит, что готовиться нужно не к тому, что, по-твоему, может сделать враг. А к тому, что враг способен сделать. Улавливаешь разницу?
– Что русскому хорошо, то немцу смерть, – мстительно произнес Баширов.
Из вредности он пощелкал зажигалкой, спалил пару сухих листьев, но настоящий огонь разводить не отважился. Удовлетворенно усмехнувшись, Ильин удалился по своим делам в темноту. Возвратился он к заскучавшему Баширову совершенно беззвучно.
– Ты как тень отца Гамлета, – буркнул тот.
– Да, был такой принц датский, – сказал Ильин. – И что ты о нем знаешь? – Убедившись, что лейтенанту сказать нечего, он принялся делиться познаниями. – Его отца убили. Он превратился в призрак и стал являться сыну, то есть Гамлету.
– Зачем?
– Предупреждал его об опасности.
– Удобно, – оценил Баширов и поднял глаза к звездам. – Я бы тоже не отказался, чтобы меня кто-то предупреждал об опасности.
– Ну, нам опасность не грозит, – усмехнулся Ильин.
– А как же Карл фон Клаузевиц?
Лицо майора скрывала темнота, но по голосу можно было угадать, что он улыбается.
– Он в Германии жил, – сказал он, пожимая плечами. – У нас тут все иначе. Разводи костер. Попробуем твоих колбасок. И по сто грамм выпьем.
Увидев фляжку, заманчиво поблескивающую в руке начальника, Баширов обиженно спросил:
– Зачем вы все это затеяли, товарищ майор? Это нельзя, то нельзя…
– Проверял тебя, – признался Ильин. – Как поведешь себя, если тебя разозлить? Мы ведь тут одни, без свидетелей. А завтра сокровища делить.