Маленькие бесстрашные женщины с Брайтон-Бич
Похоже, что я застряла здесь на столько, сколько не смогу запомнить.
Разлетается на атомы.
Человек разлетается на атомы.
Человек разлетается на воспоминания.
Человек разлетается на слова.
И ты никогда не знаешь, что из этого вернет тебя к жизни.
То, что ты услышишь.
То, что с тобой произойдет.
То, о чем тебя спросят.
Или о чем не спросят.
Но что однажды заставит тебя вспомнить: ты не просто атомы, мысли, слова и губы, которые их произносят.
Ты не просто речь и голос, слово и все буквы алфавита в ряде уникальных комбинаций.
Ты существуешь как целое, а не только по частям.
И представляешь смысл как целое.
Ты представляешь смысл, возможно, гораздо больший, чем был в твоей жизни, когда твоя линия связи и взаимосвязей оказалась внезапно отключенной.
* * *
Доброе утро, Мона. Как прошел твой день? Ты ходила на прогулку? Может быть, разговаривала с родителями? Нет, не разговаривала с родителями? Ты говорила, что твои родители живут в Бостоне? Но раньше вы жили в Нью-Йорке? Но Брайтон-Бич – ведь это Нью-Йорк? Ах, вот оно что, поняла тебя…
Очень много вопросов. И это только начало. День за днем.
Два слова: Брайтон-Бич.
Правильным вопросом было бы: что ты помнишь о Брайтон-Бич, Мона? Но этот вопрос никогда не прозвучал.
* * *
Еще один день.
* * *
Еще один день молчания.
* * *
Еще один день молчания.
* * *
Вопрос: что ты помнишь о себе?
Я помню:
– провал в памяти, про который ничего не помню,
– период агрессии,
– период острой боли,
– период невыносимости,
– и период, когда мне стало все равно.
Я помню много работы. Такси. Это было давно. Помню Адама, когда почти все закончилось. Встреча с Татьяной Мироновой. Потом еще много работы. Я очень много пила. Подождите, помню листок с номером телефона и надпись: контактное лицо. Потом еще усталость. Сон. Потом таблетки, потом работа, потом восторг.
Потом Адам, и отчетливое, контурное чувство удовольствия оттого, что впервые в жизни ты говоришь всё, как есть, впечатывая каждое свое слово поверх слова «разрыв». Ничего прекраснее нет. «Ты говорил, что я не смогу, Адам. А на самом деле из нас двоих не можешь только ты. На самом деле you’re fucking up all you have, every day, а я просто тебя любила и поэтому говорила, что ты самый лучший, и сейчас все еще люблю, но ты меня достал. Ты достал меня этим своим «я крутой» каждый день. Ты достал меня тем, что ты самый лучший – каждый день. Ты достал меня тем, что ты хочешь всё и сразу – каждый день. Ты достал меня тем, что я не первая строчка списка того, что ты хочешь, – каждый день. Ты слабак. Ты умеешь только говорить. Да, я на самом деле это говорю, Адам».