– Червь нидхёг и скорлупа его личинки. Откуда?
– Тварь вылупилась здесь. Укусила или ужалила ученицу, – вступил в разговор Ясмер, приблизившийся к коллегам.
– Значит, нидхёг, – помрачнела Шаортан и констатировала: – Этот мертв, раздавлен, но я чую слабый след второй твари, уводящий прочь.
– Девушка пострадала, случайно коснувшись слизи, покрывающей тело червя. Червь не жалит и не кусается, он не питается плотью. Ему нужны сила и магия, – качнула головой лиловоглазая женщина. – Он попытается добраться до пищи любой ценой, пройдет сквозь любую преграду, дерево, камень…
Прислушивающихся к откровениям студентов явственно передернуло. Большинство, особенно пророки, обладавшие живым воображением, нарисовали себе живописную картинку «пронзания» собственной драгоценной плоти никем, кроме Ириаль, не виданным фиолетовым червяком, и устрашились. В фантазиях ребят загадочный червь обретал пропорции гигантской змеи и зубы дракона. Да что студенты, после слов Аниты резко вскинулись и обменялись встревоженными взглядами даже ректор и мастер Байон.
– Как же тогда Ириаль такого червя раздавить умудрилась? – не утерпев, вылез с вопросом любопытный Лис и тут же втянул голову в плечи, ожидая нагоняя.
Анита подцепила со стола пострадавший в борьбе со страшным червяком сапожок и внимательно изучила:
– Хм, набойки из когтя железного грифона. Нам повезло, одним существом меньше.
Отбросив сапог назад на стол, к червяку, женщина деловито предложила ректору:
– Ищите. Твоего чутья, Шаортан, хватит, чтобы отыскать червя. Когти дракессы сработают не хуже грифоньих. А я займусь выяснением того, кто пронес личинку в лекторий.
Ректор и толстяк-учитель сорвались с места, как выпущенные пули. Спроси Янку, кто был быстрее, она не смогла бы ответить. Внешне неповоротливый пухлик Байон двигался необычайно проворно.
Ясмер же, оставшись с коллегой среди второкурсников, невозмутимо поинтересовался:
– Мы можем разрешить студентам сесть или до сих пор существует угроза?
Высокомерная дама с короткой стрижкой повела головой, то ли принюхиваясь, то ли раздумывая, покачала рукой с остатками скорлупы, позаимствованной у ректора, и согласно кивнула:
– Пусть садятся. Но с лекцией, мастер, еще немного подождите.
Когда ребята снова расселись и чуток успокоились, Анита заговорила. Голос ее чеканил каждое слово, не как монету, как клинок:
– Кто-то принес яйцо в лекторий. Я жду признания!
Студенты подавленно молчали. Может, среди них не было виноватого, а может, как подумала Янка, виноватый испугался не меньше пострадавшей и теперь банально боялся признаться. Так же, как тогда, на первом курсе, не решились признать свою вину Максимус и Картен, сорвавшие печать со свежего свитка пророчества.