Озарённый внезапной догадкой, он уцепился на створку окна пальцами и дёрнул. Окно... открылось.
Вот так. Окно попросту не заперто. Родители, помнится, рассказывали, что раньше часто не запирали ни окна, не двери - Мишка считал это байками... Впрочем, тут совсем не то время, в котором жили родители - скорее, это время прадедушек... но всё равно, открытое окно на первом этаже. Наверное, воры тут вряд ли залезали - людей вокруг живёт много, а время то ещё, в случае чего - сразу за решётку...
Вторая рама тоже поддалась без проблем. За окном просматривался тесноватый холл - похоже, при перестройке дома в музей он почти не поменялся. Тут лестница на второй этаж... а этого и достаточно, никуда дальше коридора второго этажа лезть не надо. Если проход есть - Мишка его почувствует.
- Давай попробуем, - криво улыбнулась в ответ на невысказанный вопрос Маша.
Подоконник был довольно низким, влезли в окно без проблем. В холле, отделанном панелями тёмного дерева - впрочем, довольно обшарпанными, - было мрачновато, свет сквозь окна почти не проникал - теневая сторона... Справа - стойка, вроде гостиничной... Так тут что, гостиница была? Впрочем, явно не частный дом - для частного слишком шикарный, да и эту, как её... коммуналку в таком особнячке никто делать не будет. А вот гостиница, особенно ведомственная, от той же ГЭС - вполне... По скрипучей (ещё тогда скрипучей!) деревянной лестнице поднялись на второй этаж, но... безрезультатно. Чувства прохода не было и в помине.
Зато появилось другое чувство, давящее ощущение, похожее на нехватку воздуха - ничего подобного ребята ещё не испытывали. Мишка списал было это на усталость, отсутствие сквозняков и полутьму, и спохватился, лишь когда Маша, внезапно обмякнув, сползла на пол, да так и осталась лежать.
Парня как током ударило. В голове начало плыть, и он вдруг понял, что если не выберется из дома сейчас же, моментально - то свалится рядом с Машей. Его качнуло, он опёрся о стенку... так, спокойно. Машу оставлять здесь нельзя.
Он подхватил одноклассницу подмышки - тело её было вялым, неподатливым, и словно стало втрое тяжелее. С огромным трудом взвалил на себя. Лестница... как бы не навернуться, она узкая, крутая... Перед глазами плыли круги, уши словно заложило. Площадка... впереди ещё десяток ступеней... Машины кроссовки безвольно стукали о балясины перил. Холл... До окна - каких-то пять шагов...
"Спасайся", - заботливо шепнул внутренний голос. - "Потом вернёшься за ней".
Бросить Машу? Выскочить, отдышаться? А если будет поздно? Нет уж, чёрта с два...