— Ваши советы приняты, господа старейшины. Так и сделаем, — сказал консул, — а что касается хана, то он у нас в руках. Вчера по его просьбе я заполонил его братьев. Они уже в крепости Санто-Кристо. Если Менгли вздумает кривить душой, мы выпустим его соперников и поможем им сесть на трон. Он это знает и будет послушен нам.
Когда все было решено, ди Кабела как бы между прочим сказал:
— Да, вот еще одно небольшое дело, господа. Христофоро ди Негро жалуется на благородных братьев ди Гуаско. Я зачту его жалобу.
Консул взял со стола лист бумаги и прочел Совету письмо ди Негро.
— Мне кажется, что славный ди Негро не прав, — заметил консул после прочтения. — Стремление ди Гуаско держать подчиненных своих в страхе и повиновении в наше время похвально. Что касается самосуда и виселиц, я в это, откровенно говоря, не верю.
— Да и чего это вдруг Христофоро встал на защиту работников? Уж не от жалости ли к ним? — проговорил масарий Фиеско.
— Из-за жалости! — воскликнул Феличе. — Просто он зол на помещиков за то, что они не хотят его признавать и подчиняются только Кафе. По-моему, ему надо слегка укоротить руки. Вместо ссор с помещиками лучше заботился бы о крепости да и нам мог бы прислать дюжи-ну-две каменщиков.
— Я рад, что предугадал мнение Совета, — довольно ухмыляясь, произнес консул. — Вот ответ, который заготовлен. Прочтите, Фиеско.
Масарий поднялся и начал читать письмо. Заканчивалось оно так:
«…Приказываем вам потому впредь не беспокоить ни тех братьев, ни их людей, а, наоборот, допустить тех господ безо всякого притеснения пользоваться владениями, как этого требует справедливость. А если с вашей стороны будет сделано какое-либо покушение на права тех ди Гуаско и будете притеснять их, вы дадите нам основание привлечь вас к суду. С божьей помощью начинаем мы новое строительство и просим вас прислать нам хороших мастеров по каменному делу, которых сможете разыскать в городе, не трогая работающих в замке Тасили, так как мы понимаем, как нужны они там ввиду надвигающихся событий. Сделайте так, чтобы те мастера были у нас в понедельник утром».
После Совета консул оставил у себя Феличе и сказал ему:
— Предупреди старейшин, чтобы те сохранили в тайне содержание письма протекторов. А то снова эти олухи-горожане начнут сушить сухари и коптить рыбу, готовясь к побегу из города.
— Воля ваша, а я бы сделал наоборот, — ответил Феличе. — Напуганные опасностью вторжения, жители города окажутся сговорчивее, если мы вдруг надумаем собрать налог на военные нужды.
— А куда, по-твоему, вложить те деньги, что разрешили нам протекторы Банка тратить на оборону?