– Я просто хотел узнать, как Саша, – сказал Михаил, чувствуя, что пауза затягивается.
– А вы проходите в дом, Саша там, – с готовностью сказала Елена и махнула рукой в глубину дачи. – Саня, у нас гости! Ой, я прошу вас, не разувайтесь!
Михаил всё-таки снял свои видавшие виды кроссовки и, поблагодарив небеса за одинаковые и вполне приличные с виду носки, прошёл внутрь.
Предмет его платонического обожания сидел в большом плетёном кресле в центре маленькой, но уютной комнаты. Справа от кресла стоял кожаный диванчик, весь заваленный книгами, а слева – частично опустошённый книжный шкаф с распахнутыми дверцами. Прямо напротив кресла на тумбочке стоял маленький черно-белый «Рекорд» и показывал «Санта-Барбару».
Саша была одета в детскую пижаму в мишках и мячиках. Её рот, щёки и пальцы были очаровательно измазаны вареньем, которое она черпала ложкой из стоявшей на полу банки и намазывала на булку московскую, какие продавали в сельпо.
– Привет, Михаил Волошин, – точно как во сне сказала она и улыбнулась сладкими губами, – хочешь варенья?
– Хочу, ответил Михаил, хотя варенье ненавидел с детства.
– Тогда садись на диван.
Когда Михаил сгребал в сторону книги, освобождая себе место, он взглядом выхватил знакомый серый корешок. Перевернул и обмер: Набоков, «Лолита».
«Везде знаки», – подумал Михаил, затолкав поглубже Владимира Владимировича с его латентной педофилией.
– Ну, рассказывай, – сказал он, провалившись седалищем в диван.
И Саша в подробностях рассказала Михаилу, как её отвезли в Троицк и наложили там целых два шва, потому что одного старому усатому хирургу показалось мало.
– Теперь шра-а-ам останется, – с фальшивым вздохом сообщила Саша.
– Это не беда, – поспешил успокоить её Михаил, – у меня тоже есть шрам на ноге, я в детстве на разбитую бутылку упал.
Саша навела на него огромные серые глазищи.
– Ну, ты не сравнивай… ты же мужчина, тебе мини-юбок не носить.
Михаил понял, что сказал глупость. Перед ним, безусловно, сидел уже не ребёнок, а молодая девушка, которая очень скоро станет молодой женщиной. От осознания только что сделанного открытия Михаил громко почесал небритую щеку.
– Мама сказала, что есть такой специальный крем, – задумчиво проговорила Саша, – его намажешь сверху, и ничего видно не будет.
– Я думаю, сценический грим подойдёт… – предположил Михаил, – которым актёры гримируются.
– А у тебя он есть? – оживилась Саша.
– Честно говоря, нет, но у меня есть друзья – театральные актёры, я могу спросить…
В этот момент в дверь постучали. Михаила в бок кольнуло давно забытое ощущение, которое он испытывал при малейшем шорохе за дверью, когда в девятом классе сидел на диване у Риты Шаховой и якобы занимался с ней английским…