– Да, отец! – звонко ответила та. – Ты хочешь, чтобы я заменила в сердце мужчины эту женщину.
«О боги, – улыбнулся про себя повелитель, – какая же она глупенькая. Но молодость, молодость решит всё».
– Нет, любимая дочь моя Азува, – мягко сказал Хаммуил, – ты войдёшь в душу этой женщины и выжжешь её дотла, не оставишь там ничего. Даже боль и страдания должны умереть в ней. Только разум не тронешь, иначе каравану не пройти. А мужчина… – усмехнулся Хаммуил, – он поможет тебе. Он сам убьёт её сердце.
– Да, отец, – тихо, но твёрдо сказала Азува, – я сделаю это.
Азува склонилась перед повелителем, сделала шаг назад, и тьма пещеры поглотила её.
– Да хранит тебя проклятье раба Фаола. – прошептал вслед уходящей дочери повелитель Хаммуил.
17 сентября 2010 года
Таня сидела перед зеркалом почти полностью одетая, не хватало только юбки, и наносила последние штрихи макияжа, одновременно поглядывая в зеркало на Жанну, которая вольготно раскинулась на своей кровати.
– У тебя есть ещё девушки? – спросила Жанна. – Познакомь меня с ними.
– Я тебе сто раз говорила: ты у меня единственная, – улыбнулась Таня. – Так что знакомить тебя не с кем.
– А… ну да, – Жанна подняла руки и поднесла их к лицу, принявшись загибать пальцы, – муж, ну, это святое, потом Вадик, потом институт… кстати, а со сколькими ты спишь на своей работе?
Вопрос этот сильно задел Таню, но она решила не обращать внимания на колкость.
– На работе у меня нет ни одного любовника, – ответила Таня, роясь в сумке в поисках помады.
– Ну да, ну да, – рассмеялась Жанна, – а этот, как его… лошадь.
– Какая лошадь? – не поняла Таня.
– Ну как его… Доберман, собака! – воскликнула Жанна.
– Доберман руководит отделом, где я работаю. Он мой начальник. Кроме того, он крупный учёный и семейный человек. – Таня закончила красить губы и встала, оглядываясь в поисках юбки. «Как будто это мешает ему быть таким же крупным бабником», – подумала она, но вслух сказала:
– Так что не надо наводить напраслину на человека.
– То есть ты вся такая правильная и продвинутая, – сказала Жанна. – Муж, любовник, любовница и больше ни-ни.
– Любовница, – рассмеялась Таня, присаживаясь на край кровати и приобнимая рукой бёдра Жанны, – ты вставать собираешься?
Вместо ответа Жанна просунула свою руку под майку Тани и, проведя пальчиками по животу до груди, коснулась соска. Таня почувствовала, как внутри неё вновь появляется и начинает расти желание. Замерев в ожидании и закрыв глаза, она полностью предоставила рукам Жанны ласкать её и вскоре почувствовала обе руки, вернее, подушечки пальцев на своих сосках. Открыв глаза, она увидела прямо перед собой, в каких-то сантиметрах, губы Жанны, между которыми трепетал язычок. Легко коснувшись переносицы Тани, Жанна провела им по линии носа и коснулась губ Тани, которые тут же открылись, приглашая его внутрь. Но Жанна не воспользовалась этим приглашением, напротив, легко оттолкнулась от Тани и, опрокинувшись обратно на постель, прошептала: