– Что там?
– Да мотористы развлекаются, никак не оторваться от любимой игрушки.
– Понятно. Топлива сколько осталось?
– До парохода и обратно. А у пограничников по КСП вроде трактор должен ходить…
– Если он у них и есть, – ответил Командор, – то пока это их трактор. Если они решатся на эвакуацию, то им понадобится транспорт и волокуша. Так что свою соляру они, скорее всего, сожгут по дороге. Скажи парням, пусть лучше думают о паровых двигателях. И газогенераторах на автомобили…
– Это которые на дровах работают?
– Они самые. Пока резина не протерлась до дыр. О, надо бы колеса поснимать и на стены повесить. Без резины совсем завал. Чего у нас только нет. О чем ни подумаешь, того и нет…
– Да ладно, прорвемся. – Андрея интересовало явно что-то другое. – А майор – какая женщина! Думаешь, они вернутся?
– Что, понравилась? Куда она денется… Она человек военный, привыкла подчиняться. А брать на себя ответственность за гражданских – не ее формат. Даже если она просто отдаст нам отдыхающих, потом мы наладим с ними обмен продовольствием, металлом, в конце концов они вольются в наши поселения.
– А ты действительно капитан второго ранга?
– А ты тоже поверил! Ты считаешь, что было бы лучше, если бы я назвал себя контр-адмиралом или полковником? Сейчас все это не важно. Для всех я – Командор, что бы они под этим ни понимали. Все звания, должности, степени и заслуги прошлой жизни в ней и остались. Здесь мы все начинаем с нуля, и каждый добьется того, чего заслуживает.
– И ты в это веришь? – Андрей казался удивленным.
– Конечно, верю, иначе какой смысл всем этим заниматься! Дружный и трудолюбивый народ, верные друзья, достойные помощники – да любой руководитель из прошлого за мое место уцепился бы руками и ногами. Любая проблема решаема, кроме равнодушия сограждан… Ладно, я на берег.
На острове народ уже братался с пограничниками. Молодые парни были страшно смущены, попав в окружение красивых девушек, детворы, женщин постарше, тянущих их к кострам, где уже что-то ароматно кипело и шкварчало, мужиков, трясущих им руки и делящихся впечатлениями о нападении: «А вы как дали, я чуть в штаны не наложил», «О, а я в тебя целился, целился, смотри-ка, так ни разу и не попал». Бурное веселье, сменившее отхлынувший дневной ужас, было похоже на чествование победителей в какой-нибудь серьезной войне. Пограничников только что цветами не забрасывали. Олег заметил стоявшую поодаль Анну, наблюдавшую за происходящим, и подошел поближе.
– Разве можно отказаться от такого народа? – спросил он.
– Ага, с утра бьют, а потом вместе пьют… По-другому у нас не умеют.