- Спасибо, Фрэнк, - сказала я, и посмотрела на эту сильную женщину, из которой на пороге смерти уходила жизнь. Уверенность и власть, которые у нее были, исчезли. Казалось, что все ради чего она работала, стало теперь неважно. Я была так многим обязана ей, в первую очередь тем, что она вылепила из меня сильного адвоката и всегда относилась ко мне по-особенному.
- Спасибо, Виктория, что взяла меня под свое крыло. Своей профессиональной жизнью я обязана тебе. Ты сделала меня сильным юристом.
- Отстань. Ты всегда… носила это в себе. Мне только нужно было разглядеть. Ты как… дочь, о которой я всегда мечтала. Я надеюсь, ты это знаешь. – Она взяла меня за руку. Ее рука была мягкой и холодной.
Я рассказала ей, что происходило в офисе, сообщила о судебном деле, которое вела, и как хорошо я справилась сегодня. Она смеялась, когда я рассказала ей о том, как мы с Томасом попали в переделку в клубе. Виктории было больно, но ради меня она старалась не показывать это. Несколько раз она скривилась, когда у нее перехватывало дыхание. Подошла медсестра и дала ей какую-то таблетку. Виктории захотелось молочного коктейля с клубникой, и я ждала, пока они звали Фрэнка. Он начал спорить с медсестрой, а потом вышел со слезами на глазах. Я не могла не обнять его. Было понятно, что то, что ему сказали, ужасно.
- Фрэнк, мне так жаль, - сказала я, крепче обнимая его. Он затрясся от рыданий. Я не отпускала его, пока он первый не отстранился.
- Я так сильно ее люблю. Не думаю, что она когда-либо задумывалась об этом.
- Не говори так. Она говорила мне все время, что знает, как ты ее любишь. Вот почему она так много работала над вашими отношениями. Ты любовь всей ее жизни. – Все было не совсем так, но я хотела, чтобы ему стало немного легче. Глядя на него, я погрузилась в воспоминания о том, как уходила моя мама, и как тяжело было понимать, что ты ничего не можешь поделать с тем, что люди умирают.
Пока я сидела с ней, а Фрэнк ходил за молочным коктейлем, вернулась медсестра. Пришло время вводить морфин. Я не хотела смотреть, как он будет действовать, поэтому поцеловала ее на прощание. Она взяла меня за руку и слабо ее сжала, из-за боли она чувствовала сонливость. Зная, что это последний раз, когда я могу побыть с ней, я посмотрела на эту бесстрашную женщину и сжала ее руку в ответ. Мы обе не хотели прощаться навсегда. Так тяжело было удержаться от того, чтобы не плакать.
Я поблагодарила Фрэнка за то, что он позвонил мне, а он пообещал сообщить мне о ее смерти. Когда я села в машину, у меня полились слезы. Я плакала, потому что жизнь такой сильной женщины заканчивалась, и она напомнила мне мою маму. Я плакала, потому что надеялась никогда больше не видеть близких людей в момент такой страшной смерти.