- Ты в порядке?
Я кивнула.
- Ты можешь идти, Даниэль. Я побуду с ними, и мы увидимся позже.
Он взял мою руку, поцеловал ладонь и положил ее над своим сердцем.
- Не-а.
- Я должна поговорить с ними.
- Поговорим вместе.
- Тебе не обязательно это делать.
- Я должен.
- Почему?
- Когда однажды мы будем рассказывать нашим детям забавную историю моего первого знакомства с их бабушкой и дедушкой, я могу рассказать им, как стоял рядом с тобой, очаровывая их обоих. Добавь к этому историю нашего с тобой знакомства, и у нас есть занимательные темы для разговора на вечеринках в течение многих лет.
- Ну, я не знаю, как быстро ты получишь одобрение моего мужа, но продолжай говорить о будущем с моей дочерью, и у тебя есть хороший шанс получить мое, молодой человек, - мама захихикала, когда встала рядом с Даниэлем и подмигнула ему. - Я хотела бы услышать историю вашего знакомства и почему мы не слышали о тебе, пока не познакомились несколько минут назад. - Она потянулась за подносом. - Я возьму поднос, Эйвери. Старайся держать ее подальше от мятных конфет, Даниэль. Объятия обычно тоже помогают ей успокоиться.
Я разинула рот на ее заявление, а Даниэль улыбнулся. Своей лучшей, сногсшибательной, сексуальной улыбкой, которая каждый раз лишала меня дыхания.
Он наклонился и поцеловал маму в щеку.
- Будет сделано.
Она взяла сахарницу и добавила ее на поднос, стараясь не ухмыляться.
- От того, что я видела раньше, это очевидно. Постарайтесь сдерживаться, пока Даг рядом. У него дергается глаз.
- Я могу сделать это.
- Хорошо. Принесите кофе, когда он будет готов. О! Кексы. Любимое лакомство твоего отца. Это поможет.
Я посмотрела ей вслед, когда Даниэль завернул меня в свои объятия.
- Приказ твоей матери, - он поцеловал меня в голову.
Кофеварка просигналила, и он взял кофейник.
- Давай разберемся с нашей проблемой.
Я налила немного сливок в кувшин.
- Хорошо.
Даниэль
Наконец я понял выражение «резать напряжение ножом». Что бы я ни делал, каким бы вежливым ни пытался быть, я не мог заставить отца Эйвери поговорить. Все, что у меня было - несколько хмхм и бормотания на мои вопросы об их поездке. Даг Коннор был крепким орешком.
Не то чтобы я мог его винить. Я знал, как это выглядело, когда я открыл дверь. Ну, на что это было похоже. Я провел день, трахая его дочь. Я видел, как его взгляд пронесся по квартире, задержался на кусках разбитой лампы, сдвинутой вазе и ворохе бумаг, как попало сваленных на столе у двери - и разбросанных конфетах. Я сглотнул, подумав о ванной комнате. Если он доберется туда раньше меня и увидит занавеску на полу и разбросанные вокруг полотенца, впитывающие лужи воды, я, несомненно, буду, как и боялась Эйвери, мертвецом.