- Да, детка, пометь меня.
Она вздрогнула, ее тело расслабилось и обмякло в моих руках. Эйвери смягчила боль от своего укуса дразнящими ласками языка, и я поцеловал ее в висок. Она потянулась к моим губам, и несколько мгновений мы целовались, интенсивная страсть смешалась с чем-то мягко-сладким.
Удерживая ее, я направился в гостиную и плюхнулся на диван. Стащил одеяло позади, укрыл нас и со вздохом расслабился. Она положила голову на мою грудь, крепко прижавшись, и мы спокойно сидели, позволяя эмоциям сойти на нет.
- Все хорошо, Спрайт?
Она посмотрела на меня, ее сонные глаза сияли.
- Я в порядке.
- Ты укусила меня.
- Ты трахнул меня.
- Туше.
- Что такое с тобой и стенами? В такие дни я чувствую себя начинкой из Эйвери в Даниэль-и-стены-сендвиче.
- Лучшая начинка, черт возьми, - я провел пальцем по ее щеке, смеясь. - И это не только стены. Любая твердая поверхность подойдет.
Она закатила глаза на мои слова.
- Я не знаю, - признался я. - Ты пробуждаешь во мне страсть, которую я никогда и ни с кем не испытывал. Я хочу тебя все время. Кроме того, - добавил я, опуская к ней голову, - так чертовски приятно чувствовать тебя, зажатой между мной и стеной.
- Или грузовиком, - съязвила она.
- Или грузовиком. Душем. Амбар тоже очень клевый.
Она снова засмеялась. Мне нравилось смешить ее. Я заправил за ухо блуждающий завиток.
- Я могу себя контролировать, если ты хочешь.
- Нет, - призналась она. - Мне нравится, что ты такой страстный со мной. До сих пор у меня никогда такого не было.
- Привыкай к этому, потому что я никуда не уйду, - я заправил еще один локон за ухо. - Я люблю тебя.
Ее улыбка была словно солнце.
- Я люблю тебя.
Я прижал ее к своей груди, поцеловав голову.
Она сместилась немного и поморщилась.
- Однако вся эта начинка делает меня немного грязной.
Я встал вместе с ней.
- Мне кажется, я слышу, как другая стена зовет меня по имени, Эйвери. Я помню, что в твоем душе хороший нескользящий коврик.
- Да, - она с радостью согласилась, целуя меня в плечо. - Очень хороший.
- Отлично.
_______________
Я проснулся, согретый и обнятый Эйвери. Мы провели остаток дня, занимаясь любовью, трахаясь, дремая и разговаривая. В основном первые два. Ее кровать была кучей беспорядка - одеяло валялось на полу, предметы на столике опрокинуты. Я также доказал ей, что кухонная столешница - отличное место, чтобы показать, насколько вкусной начинкой она была, своим ртом и пальцами заставляя ее кончить несколько раз, пока она не стала дрожащим комком нервов передо мной.
Я отнес Эйвери в ванную для еще одного душа. Пока регулировал температуру, она потрясла меня, прижав к стене со злобной ухмылкой.