Следующий удар пришелся прямо в солнечное сплетение, отчего Ойтуш на несколько секунд забыл как дышать. Согнувшись пополам, он осел на пол, даже не пытаясь защититься от следующего удара. Группу дознания бесполезно останавливать: они знают свое дело и будут бить человека до тех пор, пока не решат, что тот уже готов отвечать на вопросы.
Краем глаза Ойтуш заметил, что их было четверо. Тот, кто избивал его, был обычным служителем протектория, второй стоял чуть поодаль. Маленький мальчик, должно быть, интуит, по-хозяйски восседал на их с Сати не заправленной постели, а еще одна, пока что неясная фигура, стояла в дверном проеме.
— Имя! — Рявкнул один из служителей, схватив Ойтуша за волосы на затылке.
— Цезарь Шан.
Надо быть полным идиотом, чтобы в такой ситуации назвать имя президента Метрополя.
Полицейский побагровел от гнева и замахнулся было для нового удара, но интуит неожиданно остановил его. Как и предполагал Ойтуш, группа дознания решила не выходить за пределы положенного ей рукоприкладства.
— Меня зовут Лидо Ройсс, — сказал темноволосый мальчик, слезая с кровати. — И мне бы очень хотелось познакомиться с тобой.
— Ойтуш Эвери, — назвал парень свое имя, не в силах противится взгляду одаренного. Еще одна тактика протектория: сломить преступника психологически, взять под контроль его волю, заставить отвечать на вопросы, а в итоге — сделать так, чтобы он почувствовал себя ничтожеством. Именно для этого в группу дознания и берут одаренных, способных вторгаться в человеческий разум.
— Неужели не того схватили? — изображая на разбитом лице искренний ужас, спросил Ойтуш.
— Ты смешной, — совершенно по-детски рассмеялся Лидо. — Мы бы никогда так не ошиблись.
Конечно, нет. Микрочип, вживленный в черепную коробку, позволяет отыскать нужного человека, хоть на краю света.
— Ты знаешь, за что ты арестован? — снова спросил интуит, пристально глядя Ойтушу в глаза.
Ну вот и все. Сейчас Ойтуш сам во всем признается, не нужно ни пыток, ни угроз. Черные глаза Лидо заставят его сказать правду, хочет он того или нет.
— Арестован? — прозвучал холодный, надменный голос. — Какие претензии может иметь протекторий к моей обслуге?
Это было невозможно, но Сати была здесь. Ее лицо не выражало абсолютно ничего, кроме разве что сдержанного негодования по поводу того, что незнакомые люди вломились сюда без разрешения. Ойтуш мог только догадываться о том, что творилось в ее душе — настолько холодной и непроницаемой была маска на лице его подруги.
Даже не взглянув в его сторону, Сати, как бы ненароком, встала между ним и Лидо, разрывая тем самым зрительный контакт.