– Это было бы лучше, – усмехнулся да Силва. – Предполагалось, что это станет частью маскировки. Сработало, и это главное. Парень меня не узнал. Хотя, – добавил он ради справедливости, – наверняка и не сумел бы.
– Кто тебя не узнал? – нахмурился Вильсон. – Тот высокий тощий парень в ужасной рубашке сливового цвета? Ты его знаешь?
– С виду. Нас не представили, – он вдруг запнулся и нахмурился. Откуда ты знаешь, что он высокий и тощий? И цвет его рубашки?
– Я вас засек в бинокль, когда вы выходили из машины, и очень хорошо разглядел, пока вы шли к лачуге. – Вильсон сменил тему. – Вернемся к тебе. Кто…
– Бинокль? Неплохая идея… – да Силва подошел к окну; бинокль лежал на стуле. Он взял его и поднес к глазам, медленно настраивая фокус. – Там им воспользоваться не удастся, но здесь… – Он уныло покачал головой и опустил бинокль на стул. – Неплохая идея. Особенно днем. Во всяком случае, его надо оставить до завтра, а потом мы начнем получать кое-какие ответы.
– С чего ты взял?
– Он не пошел бы на такие трудности и расходы только чтобы исчезнуть из вида меньше чем на сутки, – попытался объяснить да Силва. – Если тебе нужно исчезнуть на день, можешь провести его в кино. Завтра я его проведаю, если достану нужное средство для глаз. Или даже пойду туда, опять навредив своим глазам…
– Ты идешь на то, чтобы вредить своему здоровью, – саркастически заметил Вильсон, – не зная, кто он?
Да Силва покосился на него, прошелся и снова сел.
– Его зовут Чико Хавьер, и у отца его денег куры не клюют.
– Сын Хавьера? Франсиско Хавьера?
– Верно. Я видел Чико довольно часто. Он чемпион по теннису в клубе "Флуминенсе", и я часто наблюдал за его игрой. Но в таком большом клубе, как "Флуминенсе", никто не знает всех и каждого. Единственный раз я столкнулся с Чико лицом к лицу двенадцать лет назад, когда он был подростком. Уверен, он меня не помнит. О Чико что-то было в спортивной прессе, и среди прочего там упоминалось, что он на последнем курсе юридического факультета в университете Рио.
Вильсон был раздражен и раздосадован.
– Ты хочешь сказать, что мы остались в городе из-за какой-то университетской заварушки? И в самом деле думаешь, что его подружка рассказывала правду о традициях братства?
Да Силва постучал по карманам в поисках спичек, нашел коробок на стойке бара и закурил.
– Ах, мой наивный друг, богатые люди перестают быть богатыми, если выбрасывают полмиллиона крузейро в день на студенческие шалости. Предложи мне наша красавица десять конто вместо тысячи, мы были бы сейчас на полпути к Гойя.
– Испорченное радио…