— Варт, а ты не видел моей сумки?
— Она у меня, — с лёгкой улыбкой ответил парень. — Она соскользнула на землю, пока ты спала. Только чудом заметил и подобрал, — не отрываясь от своего занятия, он кивнул в сторону сваленных в кучу мешков.
Там я действительно увидела свою сумку. «Как же она могла упасть, если я её через голову одевала?» — подумала я. Подхватив свою потерю, присела в сторонке, чтобы не мешать. Странности и непонятности ширились и процветали. Где мы сейчас? Почему съехали с главной дороги? Когда будет деревня? Мои попутчики были очень молчаливы, и обходились только минимальным количеством слов, необходимым для успешного исполнения дела. На редкость суровая выучка. Кто же они такие?
Зато теперь я знаю, как действую в критической ситуации. Как-то в моей прежней жизни такого опыта не было. Я тихонько сидела и трусливо молчала. Боялась что-либо спросить, потому что понимала, что ответы мне не понравятся. Чем дальше, тем больше во мне росло понимание чего-то нехорошего. Я как тот страус зарыла голову в песок, мол, если я чего не знаю, то этого нет.
Когда меня позвали обедать, я присела рядом с их главным, у которого на поясе висел самый дорогой на мой взгляд, клинок, и который отдавал необходимые распоряжения, и решилась задать вопрос.
— Простите, а когда будет деревня? — мой голос слегка дрожал от накатившего страха.
— Мы её уже проехали, — спокойно ответил мужчина.
Вот так.
— А куда же вы меня везёте? — в наступившей тишине мой дрожащий голосок прозвучал особенно жалко. Мужчины и до этого ели молча, а тут вовсе замерли и только взгляды переводили с меня на командира.
— Вперёд, — только и пожал плечами он, всем своим видом показывая, что продолжать разговор не намерен, и продолжил есть.
Меня такой ответ не устроил, и я умоляюще посмотрела на него, потом на Варта, а затем на остальных. Все молчали и делали вид, что очень заняты набиванием желудков.
Наконец один из них хохотнул:
— Да к принцу везём.
Послышались смешки, а командир на него недовольно шикнул. Я сначала обрадовалась, но очень быстро до меня дошло, что я им не говорила, куда еду, а просила подвести только до деревни. Так что очень быстро сникла. А они ещё издеваются. Больше никто не пожелал ничего мне объяснить. Доедали в полном молчании. Я же старалась подавить рыдания и накатывающую панику. Что же теперь будет?
После обеда, пока мужчины сворачивали лагерь, командир всё же решил поговорить со мной. Может, чтобы предотвратить мою истерику, а может, просто так и собирался сделать изначально. Он отвёл меня в сторонку и тихим голосом сказал: