— Так, быстро завтракаем и едем, — распорядился главарь, не дождавшись от меня другой реакции.
Завтракали в молчании. К мужчинам вернулась их привычная собранность и молчаливость. А я не поднимала глаз от миски.
Наконец все были готовы выдвигаться, и рассаживались по лошадям. Марку подвели его угольно-чёрного коня. Вот интересно, почему девушки мечтают о принце на белом коне, а в книгах у главных героев чаще кони чёрные? Или мне не те книги попадаются?
Я подошла к телеге, в которую уже была запряжена серая кобыла, и изучала клетку, превращённую в сушилку, на пол накидали матрасы, а на верхние прутья повесили не просушенную одежду. И как я поеду? Я уже коснулась засова на двери, когда услышала недовольный голос оборотня:
— Арей, она, что и днём там едет?
Не дожидаясь ответа от Арея, я повернулась и сказала:
— Я не умею на лошади держаться, а в телеге удобно.
Марк лишь недовольно искривил губы.
— Иди сюда, со мной поедешь.
Спорить было бесполезно, а потому я просто подошла и вопросительно посмотрела снизу вверх на главаря, уже сидевшего на своём жеребце. Марк наклонился, подхватил меня за подмышки и одним движением усадил меня боком перед собой.
— Держись за пояс, котёнок, — насмешливо сказал он мне, видя мою растерянность.
Моя рука дрожала, когда я обнимала оборотня за пояс. Длинный сегодня денёк будет! От мужчины исходило уже знакомое мне тепло. Сразу захотелось прижаться к нему в поисках защиты от окружающего неприветливого мира. Но я, естественно сдержалась. Правда, помня прочитанные книги, не стала строить из себя недотрогу и держать спину, потому что в такой позе быстро устаёшь. Вместо этого выбрала нечто среднее, прислонившись к плечу мужчины.
Около получаса мы ехали молча. Не знаю, о чём думал оборотень, а я пыталась справиться с вдруг взыгравшими гормонами и думала: «Хорошо, что бельё успело вчера высохнуть». И ещё думала о том, что мне никак нельзя сейчас влюбляться, потому как в этом мире мне осталось жить около 10 дней. Вот только скажите об этом бедному девичьему сердечку.
Никогда не умела находить общий язык с незнакомыми людьми, заводить с ними разговоры. Но один вопрос у меня всё же был, и я не могла его не задать.
— Марк, скажите, а вы меня отпустите? — мой голос слегка дрожал, а решительность стремительно улетучивалась.
— Нет, — его голос был спокоен и уверен. — По нашим законам ты теперь моя.
— Ваша кто?
— Еще не знаю.
Таким тоном можно обсуждать цены на зерновые, но никак не судьбу человека. Как так? Какие законы? Возмущение вмиг вытеснило всю стеснительность.