— Бог мой, — сказал викарий. — Кто-то нас опередил.
Мы вдвоем стояли плечом к плечу на краю дыры, уставившись в нее, будто в недра колодца. Из неровного проема на полпути вниз нам в лицо повеяло холодной вонью. На дне ямы жалкие обрывки мантии святого Танкреда задрожали на ветру.
— Кто-то проделал дыру в стене, — сказала я.
— Обвал, — предположил Джордж Баттл, отстраняя меня от ямы и занимая мое место. — В старых церквях такое бывает.
Неожиданно и тихо за нашими спинами появился Адам. Он был одет в мягкую кепку, резиновые сапоги и куртку, укомплектованную кучей карманов, раздувшихся от научных причиндалов. Его экипировку завершала массивная сумка с камерой.
— Если можно, — довольно резко сказал он викарию, — я бы хотел спуститься до того, как нам помешают.
— Разумеется. Альберт, вы не могли бы дать мистеру Сауэрби лестницу…
Он обращался к мистеру Гаскинсу, вошедшему в склеп следом за Адамом.
— Лестницу? — переспросил мистер Гаскинс с таким видом, будто не знал значения этого слова или не хотел, чтобы его беспокоили.
— В кузове грузовика мистера Баттла есть лестница, — любезно подсказала я. — Даже несколько.
— Норман, — сказал мистер Баттл, глянув на подручных. Высокий Норман наклонил голову и вышел в сводчатый дверной проем.
Очень долго никто ничего не говорил, все переминались с ноги на ногу и смотрели куда угодно, только не друг на друга.
Я задумалась — почему.
Я мельком осмотрела оставшихся рабочих. Томми из Мальден-Фенвика воспользовался перерывом, чтобы выкурить сигарету. Другой мужчина, имени которого я не знала, отрицательно покачал головой, когда Томми достал пачку и предложил ему угоститься.
Никакой праздной болтовни не было. Только группа рабочих, беспокойно ожидающих, когда можно будет продолжить начатое.
Потом вернулся Норман с лестницей, и его громкое появление разрушило чары молчания. В результате шумного обсуждения лестницу наконец установили так, чтобы можно было спуститься в могилу святого.
Адам вскочил на край камня и поставил ногу на верхнюю перекладину.
— Пожелайте мне удачи, — сказал он, взял фонарь у Томми и начал спускаться.
— Адам… — начал викарий.
Адам остановился, уже почти скрывшись из виду. Вид у него был удивленный.
— Давайте помолимся, — обратился к нам викарий удивительно сильным голосом, и мы все склонили головы. — Господи! Ты стал для нас прибежищем от рода в род. Прежде чем появились горы и были созданы земля и вселенная, и от века и до века Ты существуешь. Не подвергай человека унижению! И сказал Ты: «Возвратитесь, сыны человеческие». Ибо тысяча лет в очах Твоих, Господи, как день вчерашний, который прошёл, и как стража в ночи. Аминь.