— Вано жив!
— Как — жив? Что ты, милая. Солдат приходил, все, как есть, сам видел… Погиб он.
— Вано ранен. Вот я и пришла…
— Как же так? Где же Вано?
— В госпитале. Скоро выздоровеет.
Женщина вытерла кончиком платка слезы:
— Не дождалась мать сыночка… Он же, солдат, который приходил, все как есть обсказывал. Вано будто на скалу влез, а там немцы. Убили его… А выходит, жив… — И опять о матери: — Видать, судьба у нее такая… Коли б не самолеты да не эта весть, может, еще пожила бы. Фашисты, они и тут покою не дают. Видала дом на углу? Никто не уцелел. Бомба прямо в крышу… Там и Лейла осталась…
В тот же вечер Наталка навестила Сергея. Умышленно не зашла в палату, вызвала его во двор, чтобы поговорить наедине.
— Как же теперь быть? — спрашивала Наталка. — Что же сказать Вано?
Думая о матери Пруидзе, она невольно вспомнила свою мать, умершую в начале войны. Вспомнила отца, брата, о которых давно ничего не слышала, и не смогла удержаться от слез. Сергей обнял ее за плечи.
— Вот что, — сказал он. — Вано чувствует себя неважно. Нельзя ему расстраиваться. Так что о матери — ни слова… Понимаешь?
Наталка кивнула головой.
— Ну вот и хорошо, — и стал приглаживать ее растрепанные волосы.
— Сережа, а солдат, приходивший к матери Вано, — это, наверное, Донцов?
— Да. Они дружили.
Шли дни, а Наталка все не приходила к Вано. А когда, наконец, явилась — заговорила о всякой всячине: о цветах, которых, несмотря на осень, так много в городе; о сестре-хозяйке, что сперва показалась грубой и злой, а на самом деле — очень добрая и ласковая женщина. А когда Вано спросил, что с матерью, сможет ли она прийти к нему, дивчина ответила, что все в порядке и беспокоиться не следует. А если старушка прихворнула, так ничего не поделаешь — годы… А Лейлы в городе нет: работала в госпитале, выехала с ним… И опять, как ни в чем не бывало, принялась рассуждать о новом кинофильме, который вчера показывали в клубе. Бабочкин играет… Замечательно!
Видя, что Наталка собирается уходить, Вано попросил чаще навещать старуху, и если мать так слаба, что не может добраться к нему, то пусть напишет. Он будет ждать письма.
Девушка закивала головой: да, да, конечно. И отвернулась к стене, чувствуя, что накатываются слезы…
Наталка навестила Вано через несколько дней и не одна, а вместе с Сергеем.
— Вы что-то скрываете от меня, — сказал Пруидзе.
— Пробовали… да разве от тебя скроешь? — улыбнулся лейтенант. — На, читай!..
Вано схватил письмо: так давно ничего не читал от матери! Пробежал первые строки, нахмурился:
— Смеетесь, мать не умеет по-русски.