Неожиданно из чащи донесся лай собаки. Лейтенант прислушался. «На тропе», — подумал он. И увидел бегущего Донцова.
— Слышали? — остановился Степан.
— Беженцы, наверное.
— Эсэсовцы тоже с собаками ходят.
— Не пойдут они, на ночь глядя. Впрочем, идите навстречу и если что…
— Понятно, товарищ лейтенант.
Донцов не успел уйти, как появился Пруидзе, доложил, что на тропе совсем близко люди. Лейтенант поднялся, кривясь от боли.
— Много?
— Двое.
— Беженцы. Кто же еще.
Вскоре из-за кустов показался низкорослый парень, за ним мальчик-подросток и собака. Выйдя на поляну, они остановились. Донцов шагнул навстречу и вдруг воскликнул полным радости голосом:
— Сергей Иванович! Вано! Да вы гляньте!..
Опираясь на палку, Головеня заковылял к беженцам. На полпути остановился:
— Наташа!..
Девушка кинулась к нему, протягивая руки.
Как не похожа была она на ту, прежнюю, что увидел впервые на хуторе! Вместо платья — лыжные штаны, на плечах — куртка.
— Хутор немцы спалили, — будто жалуясь, проговорила девушка.
— И Лысуху зарезали, — вставил мальчик.
— Дома новые построим, людей жалко, — отозвался Донцов. И к мальчику: — Тебя как звать, герой?
— Егор… А фамилия — Брус.
— Ну вот, Егорка, зараз чайку попьем… Да ты садись, что стоишь, как кулик на болоте. Чаек с ягодами — это, брат, ого!.. А ягод здесь — пруд пруди. Батько на войне?
— Батьку убили.
— Да-а-а, — протянул солдат. — Война… Но ты не горюй, Егорка. Мы еще вернемся. Они нам за все заплатят!
— А у вас винтовка есть?
Степан смущенно хмыкнул: не объяснять же, где осталась винтовка.
— У меня, брат, гранаты, — и как бы оправдываясь, показал на торчавшие из карманов рукоятки. — Был бы солдат, а винтовка найдется.
— Чай кипит, а где же Петыка? — забеспокоился Вано.
— Покричи его, может, заплутался в чаще, — посоветовал Донцов.
Пруидзе отошел к речке и несколько раз позвал Зубова. Тот не откликнулся.
— Ничего, придет. Не маленький, — вернул его лейтенант.
Наталка сидела у костра и улыбалась. Да и как было не улыбаться! Людей, о которых так много думала и, казалось, потеряла навсегда, встретила снова.
«Вот как бывает, — дивился Головеня. — Все эти дни вспоминал, тревожился о ней; шутка ли, остаться в оккупации! Думал, девушка, что с нее возьмешь, а она…»
— Ой, да вы, наверное, голодные, — спохватилась Наталка. — Ну, конечно, Егорка, давай узел!
Она вынула из узла большую белую паляницу, порезала четвертинку сала:
— Вечеряйте, товарищи.
Все действительно были голодны, но не спешили приниматься за еду.
— Что же вы? — удивилась Наталка.
— Солдат один где-то застрял, пополнение наше, — объяснил Донцов. — Не подождать ли?