— Места на всех хватит. Эй, у костра, пускаете на квартиру?
— Мы свои хоромы не запираем, — отозвался Головеня. — Располагайтесь, как дома.
Некоторые из подошедших ложились на траву и тут же засыпали. Иные, сидя в сторонке, грызли сухари. Двое подсели к костру, начали сворачивать цигарки.
— Откуда, друзья? — спросил лейтенант.
— Известно откуда: от войны бежим, — невесело пошутил тощий солдат.
Шутка задела лейтенанта за живое: горькая правда была в ней. «В самом деле, — подумал он, — там идет война, а мы… Если все уйдут, что же тогда будет?»
— Здравия желаю, товарищ лейтенант!
Головеня обернулся и сразу узнал остроносого стрелка, с которым вместе лежал за насыпью, у переправы.
— Друзья, выходит, встречаются вновь? — улыбнулся он.
— Так точно, товарищ лейтенант.
Солдат опустился на траву, положил рядом винтовку.
— Там, у переправы, и представиться некогда было. Подгорный моя фамилия. Ефрейтор Подгорный, — и, подсев ближе, продолжал: — Вы тогда, товарищ лейтенант, на пароме остались, а я, как услышал жужжит, — бултых в воду!.. Течение отнесло. Ничего, выплыл. А вот сержант… — Подгорный запнулся.
Головеня понял, что он говорит о Жукове: сержантов там больше не было. Однако расспрашивать не стал: будь сержант жив, Подгорный сам об этом сказал бы. Перевел разговор на другое: спросил, есть ли у солдат продукты, нет ли раненых… Оказалось, что продуктов самое большее на два-три дня… А легкораненых двое.
— Как-нибудь дойдем. На передовой труднее было и то выжили, — заявил один из бойцов.
— А что думает командир? — спросил Головеня.
— Какой командир?.. У нас — анархия! — горько признался Подгорный. — Сколько раз говорил: давайте выберем командира. Так нет, на смех поднимают… Гуси вон когда летят, и то вожака имеют. А мы — всяк сам по себе…
— А дед разве не командир? — вмешался солдат с басовитым голоском. — Все время впереди!
— Что за дед?
— Генерал.
— Дед, а дед, на линию огня! — пробасил тот же голосок.
Среди лежавших поднялась невысокая фигура:
— Чего там еще?
— Быстро, лейтенант вызывает! — подзадорил кто-то.
Старик подошел к костру, и тут Наталка, молча прислушивавшаяся к разговору, вдруг вскрикнула, бросилась к деду:
— Родненький мой!..
Старик прижал ее голову к груди:
— Ось дэ ты, перепелка. Так и знав — в горы полетишь. Да куда ж еще, как не в горы? Теперь всем одна дорога… Ну, добре, добре… — и он погладил ее по вихрам, как ребенка.
Егорка сквозь сон услышал деда. Вскочил, повис у него на шее. Внимание парнишки привлекла винтовка, которую дед не выпускал из рук. Есть ли патроны, сколько и много других вопросов обрушил Егорка на голову деда, желая узнать все сразу.