Честно говоря, я в первый раз слышала про подобное. Про оборотней в целом — да, их регенерация значительно превосходит регенерацию человеческого тела. Но чтоб у Альф были какие — то сильные отличия…
— Откуда тогда у тебя этот шрам, — кивнула я, имея в виду кривую линию на виске Баева. — Если у Альф такая прекрасная регенерация…
Мужчина усмехнулся, всё так же продолжая не спускать с меня глаз.
— Ты вовремя не залечила.
Я, забыв про полотенце, удивлённо уставилась на Альфу.
— Что? — переспросила я. — А я тут причем? Ты же сам Альфа.
Баев усмехнулся — весело так усмехнулся, по-доброму.
— Девочка, Альфы — прекрасные бойцы, но никак не целители. Для этого есть Альфа — суки.
Теперь я уже не скрывала своего удивления.
— Ты хочешь сказать…
Баев кивнул.
— Лечат только Альфа — суки. — Кирилл развел руками. — Если бы все Альфы имели такие возможности, то, я думаю, наши поединки затянулись бы не на один день. И, кстати, при тех ранах, что тебе нанесла Степановская сучка, ты бы не выжила без своей силы. Даже регенерации оборотня иногда недостаточно.
Я прижала трясущуюся руку к груди.
— Почем у мне никто об этом не рассказал?
Баев пожал плечами.
— Про Альф — сук особенно не распространяются. Это ведь почти сказки.
Я кивнула, принимая ответ. Возможно, ни дворецкий, ни Леша не знают правды об Альфа — самках. Я же тоже не знала, при брате — бете.
— Ты знаешь, где сейчас Андрей? — спросила я, переживая за старшего брата.
Кирилл неопределённо махнул рукой.
— Решает свои проблемы.
— С Алиной.
Баев усмехнулся.
— И с ней тоже.
А потом, резко поддавшись вперед, в мгновение ока оказался рядом со мной.
— Чужой запах на тебе сводит меня с ума, — рыкнул он, срывая полотенце, которое я пыталась удержать пальцами, локтями… — Девочка, не сопротивляйся мне.
Голос изменился. Я ещё никогда не слышала такого низкого, рычащего голоса. Подняв взгляд, я заметила, насколько изменилось лицо Баева: желтые звериные глаза светились сейчас на смуглом волевом лице. Он, кажется, едва себя контролировал.
— Я только помечу, — зашептал он, путешествуя руками по моему телу. — Только сотру чужой запах. Только метка. Только…
А я уже поддалась панике, стараясь отбиться, прекратить нескромные, назойливые прикосновения. Наконец, Альфа громко рыкнул, и потащил меня на кровать. Я плакала, извивалась, но Баев держал меня крепко, не выпуская, не ослабляя своего захвата. Так, не двигаясь, замерев на кровати, мы пролежали несколько часов. Я плакала, Баев рычал — его глаза продолжали ненормально светиться, а на лице ходили желваки. Наконец, он выдохнул, отпуская меня.