Королева безумия (Гнатишин) - страница 22
Короткий период предвестников (так называемый парагномен), при котором наблюдается быстротечный психотический эпизод, предшествует бурному началу заболевания. В порождениях болезненного сознания ярко проступают как черты нормального, не искажённого болезнью восприятия, так и масштабные картины патологического мира, — таинственного, необычного и чрезвычайно интересного. Картина течения заболевания типична для галлюцинаторно-параноидной формы шизофрении.
Галлюцинаторно-параноидная форма - одна из наиболее часто встречающихся в клинике. Она предполагает наличие галлюцинаторного синдрома — обычно в форме вербального галлюциноза, и бреда (параноида). Содержание бреда обычно тесно связано с содержанием и характером галлюцинаций и определяется ими. Со временем галлюцинации и бред «сплавляются» в целостную галлюцинаторнобредовую систему, которая полностью руководит поведением и определяет всю жизнь пациента.
История, которая предлагается вашему вниманию, охватывает примерно год (с апреля по февраль), и состоит из воспоминаний пациента — своеобразного литературного дневника, — и записей, сделанных им во время пребывания в стационаре.
Следуя просьбе автора записок, мы постарались максимально сохранить их оригинальный стиль и предлагаем их вам практически в том виде, в каком увидели их сами.
Дневник Александра С.
Октябрь. Больница.
Я часто думаю о том, что произошло со мной в течение последних месяцев. Я до сих пор не знаю, было это на самом деле, приснилось ли мне, или произошло с кем-то другим и просто вписано в мою память подобно тому, как лазер выжигает на блестящем податливом диске дорожку-мем.
Первые дни в больнице живёшь будто во сне. Мощное действие лекарств смешивает сон иреальность, и ты легко переходишь от шаткого бодрствования ко сну. Лекарственные сны тяжёлые, без сновидений, ты просто проваливаешься в серую вату — и ни картинок, ни звуков, ни ощущений.
Потом, через несколько дней, когда уменьшают дозы, просыпается сознание, просыпается собственное «Я», и ты начинаешь потихоньку выныривать в Реальность, осторожно пробуя её на вкус — пресную, липковатую; она лижет тебя холодным языком, она хочет, чтобы ты забыл своё прошлое, забыл самого себя; она вырастает на обломках твоего Мира как панельная девятиэтажная коробка на руинах древнего храма. Она ещё слаба и прозрачна, твоя новая Реальность, и сквозь её дрожащее марево проступают черты Настоящего Мира.
Ты ощущаешь леденящую пустоту и одиночество. Твой мир уничтожен, твой дом сожжён, ты в изгнании, ты один в серой пустыне Реальности — опустошённый, обессиленный, лишённый опоры, ежеминутно озираясь в призрачной надежде вернуться в Настоящий Мир. Ежедневные обходы, раздача лекарств, кормления - всё, что отдаляет тебя от Настоящего Мира, вызывает у тебя яростный протест и ненависть, и ты хочешь только одного — скорее упасть на койку, и погрузиться в безмолвие. И тогда тёплая волна обнимет тебя, и покачивая, понесёт в небытие, и быть может тогда тебе посчастливится на миг коснуться Настоящего Мира.