– Для солидности. Надо вызывать доверие и уважение! – отозвался Кролл. – Да к тому же и пища тут вкусная!
– А по мне, так полная мерзость! – возразил наиболее говорливый помощник.
– С нашими вкусовыми рецепторами этого не понять! – парировал Карл Кролл и плотоядно оскалился.
– Только не намекай на твои оргии с дикарками, – возразила пятерка в один голос. – Пора приступать к докладу.
И тут слупилось то, что может привидеться только в страшном сне. Пятеро членов администрации встали в тесный кружок, их очертания начали медленно дрожать и расплываться. Вскоре на полу валялось пять комплектов одежды, а в центре стояло трехметровое мохнатое, многолапое чудовище, смесь обезьяны с тараканом.
То же самое произошло и с помощниками. Только это страшилище оказалось на метр пониже.
Запись оборвалась.
Семен почувствовал, как к горлу поднимается тошнота. Потому что он знал – запись не монтаж, а голая правда, самая голая и неприкрытая, которая только может существовать.
– Но почему же я… никогда не догадывался… – наконец проговорил Семен и потянулся за куревом. Если бы по близости оказалась бутылка водки, он бы и ей не побрезговал.
Контор же, наоборот, выглядел более спокойно. Та тяжесть, которая все это время давила его плечи, отчасти перекочевала теперь и на Семена.
– Я пробовал применить к ним стиратель памяти. Совершенно не действует. Видимо, все дело тут в другой физиологии… То же должно быть и с тобой. Мы же не удивляемся, почему не видим электромагнитные волны, ауру или инфракрасное излучение. Мы их просто не видим, потому что таково наше зрение. То же самое и с чтением мыслей внеземной цивилизации.
При последних словах Семена пробрал холод.
– Но почему? – выдавил он.
– Это был и мой первый вопрос! – почти философски заметил Контор. – Но ответ не так сложен. Думаю, те эксперименты, которые мы ведем, небезопасны. Оттого они предпочли их вести подальше, на какой-нибудь далекой планете Земля. Или это какие-то повстанцы ищут мир, который можно покорить, да еще и во времени… Или возможно зачем-то им потребовались наши мозги для одной из частей эксперимента… Одним словом, множество «или» и ничего хорошего для нас.
– Значит, ты хочешь, чтобы я сообщил, что якобы не могу залезть так далеко в будущее? – после долгого молчания осведомился Семен.
Контор немного побледнел, потом взял себя в руки и ответил:
– Я реалист. И понимаю, что выходов тут мало. Побежать жаловаться? Кому? Куда? И кто поверит? Но если даже предположить, что побежим… Уверен, нас схватят на первом повороте, засадят в психушку и сведут с ума!