Роман!
Все вокруг уже хохотали, только Катька ничего не слышала и не видела. Она налетала на Шуза, пытаясь сделать ему больно. Но он был непроницаем.
– Эй, эй! Спокойно!
– Предатель! Ты виноват! У моего отца проблемы! Да я! Я сейчас пойду и на тебя напишу! Не будешь больше так улыбаться. Так и напишу, чтобы Рыцарь пришел и забрал тебя!
– Не напишешь, – в глаза ей прошептал Шуз. И лицо еще такое страшное сделал. – Не поверит тебе никто. Психам не верят.
– Тихо!
Шуз исчез. Катька смотрела под ноги, все надеясь заметить белые кроссовки. Такие не заметить невозможно. В любой толпе – за километр. А сейчас – ботинки, туфли, кроссовки, но черные или коричневые. Оставалось плакать.
– Иди за мной!
Рука держала крепко. Вела вниз.
Черные мужские туфли.
Катька похолодела.
Директор. Вот так спокойно – шел опять вдоль стенки, держал левой рукой. Пальцы правой касаются пупырышек, оставшихся под краской.
В спину несутся смешки.
Катька обернулась. Все разом отвели глаза. Но не могли спрятать улыбок.
Влюбилась… ненормальная… истеричка… сцену устроила… бросил, наверное… а она орать… наивная…
Катька шмыгнула носом. Вот попала! Но она не отступится. Ведь скоро надо бежать на кладбище. Ириска еще куда-то делась. А тут вдруг дверь заклинило.
Приемная. Сразу направо кабинет директора. Красный ковер. Большой цветок около окна. Жалюзи приспущены. Огромный стол, заваленный папками, бумагами, конвертами.
Секретарше директор бросил:
– Позови Люсю. Она сегодня в школе?
Секретарша что-то пискнула: высокая, сутулая, с короткими рыжими волосами, лицом на суслика похожа – зубы выступают.
Второй стол справа, длинный, блестящий. Стулья в ряд. Слева диван. Черный, напыжившийся.
Взгляд притягивал цветок около окна. Был он как будто неправильный. Неуместный.
Сразу придумалось, что стоит он тут неспроста. Что в этом огромном горшке кто-то закопан. Труп не труп, пепел. Сжигают же плохие контрольные. А пепел – в цветок. Он от этого только соком наливается.
– На, выпей.
Оторвать взгляд от цветка тяжело. Но когда тебе в руку настойчиво суют стакан… Да еще холодный…
– Спасибо, – пробормотала Катька, принимая стакан.
Слезы высохли. Навалилась усталость. Неловко-то как… Что это она? Зачем кричала? Не ожидала увидеть Шуза, вот и кричала. Но какой он все-таки гад!
– Так что у вас там опять с кладбищем произошло?
Катька сделала слишком большой глоток. Поперхнулась.
– Почему – опять? – Стакан в руке дрожал, стучал по зубам. Прижала его губами, чтобы не пролить воду на себя.
– Да потому, что каждый год что-нибудь с этим кладбищем случается.